Императрица Елизавета Петровна

Дочь императора Петра Великого и Екатерины I, цесаревна Елизавета Петровна родилась в Москве, 18 (29) декабря 1709 года. Первой ее воспитательницей была гувернантка француженка, занимавшаяся с ней всеми предметами. Позднее к ней была назначена вдова Салтыкова, рожденная фон-Мальцан, впоследствии супруга фельдмаршала Миниха. Под руководством этих двух лиц цесаревна получила весьма поверхностное, чисто светское, европейское образование, прекрасно говорила на французском и на немецком языках, отчасти на шведском, отлично танцевала, и своим живым, веселым нравом и любезным обращением производила на окружавших чарующее впечатление.

От своих родителей Елизавета Петровна наследовала замечательно красивую внешность: высокая ростом, стройная, с прекрасными белокурыми волосами, чудными голубыми глазами и ослепительно белым цветом лица, она считалась при дворе императрицы Анны Иоанновны первой красавицей. Еще ребенком ее прочили в невесты французскому дофину, впоследствии королю Людовику ХV. но этот брачный проект был оставлен, и цесаревна, при жизни Екатерины I, в 1725 году была обручена с принцем-епископом Любским, которого она искренно полюбила. Смерть жениха расстроила и этот проект, и с тех пор Елизавета Петровна отклоняла все представлявшиеся ей брачные союзы.

После смерти своих родителей она жила сначала в с. Покровском, под Москвой, а затем в Александровской слободе. Елизавета проводила время в кругу приближенных, в постоянных забавах и увеселениях. Живость и страстность характера рано увлекли ее, а увлечения чувства и отсутствие в ней всякого честолюбия и желания властвовать, в соединении с любовью к веселой, беззаботной жизни, не дали зародиться в ее уме мечтам о престоле. Она жила вдали от дел, оставаясь равнодушной зрительницей тех дворцовых переворотов, которые совершались на ее глазах после смерти Петра Великого.

Таким образом, при воцарении в 1780 году Анны Иоанновны Елизавета, не взирая на советы близких ей людей, не сделала ни шага для того, чтобы овладеть короной, на которую она, как дочь Петра I, бесспорно имела гораздо более прав, нежели его племянница, герцогиня курляндская. К тому же сочувствие народа и войска было на стороне цесаревны, как законной дочери любимого государя и, вдобавок всего православной.

Дорого пришлось Елизавете Петровне поплатиться за беспечность, с какой она относилась к событиям, совершавшимся перед ней. Десятилетнее царствование Анны Иоанновны было временем для нее крайне тяжелым во всех отношениях. Ей пришлось терпеть недостаток и в материальных средствах, доходивший до того, что она нуждалась для своих приближенных в самом необходимом. Пришлось переносить и нравственные уколы ее самолюбия со стороны приближенных императрицы. Будучи в глазах Анны Иоанновны опасной соперницей как женщина и как претендентка на престол, пользовавшаяся особенной любовью народа, который приветствовал ее при проездах по улицам громкими криками и бежали за ее экипажем.

Елисавета была постоянно окружена шпионами, которые наблюдали за ней, подслушивали каждое ее слово, следили за каждым ее шагом. Еще более опасной претенденткой была цесаревна для Анны Леопольдовны, права которой на государственную власть были донельзя призрачны.

Действительно, Анна Леопольдовна опасалась Елисаветы Петровны и, желая от нее избавиться, хотела выдать ее насильно за муж за брата Антона-Ульриха, принца Брауншвейг-Люнебургского, Людовика. Но цесаревна решительно воспротивилась этому плану. Между тем тяжелые годы, прожитые Елисаветой не прошли для нее даром: они развили и укрепили в ней убеждение, что ей ради ее собственного спокойствия и безопасности, необходимо, рано или поздно, выступить на поприще государственной деятельности. В этих мыслях старательно поддерживал Елизавету Петровну один из ее приближенных, хитрый и остроумный француз Лесток, занимавший должность ее придворного врача и действовавший по наущению французского посланника маркиза де-ла-Шетарди, который в интересах своей страны желал видеть на престоле Елизавету. Ряд новых оскорблений, которые ей пришлось вынести от Миниха и Остермана, всесильного при Анне Леопольдовне, подозрительность, с какой относилась к ней сама правительница, и опасение быть заточенной в монастырь теми, у кого она стояла на дороге, вызвали, наконец, в цесаревне решимость внять советам Лестока.

В ночь с 24 на 25 ноября 1741 года, Елизавета Петровна явилась, в сопровождении Лестока и Воронцова, в казармы Преображенского полка и приказала солдатам следовать за ней в Зимний дворец, где была арестована правительница Анна Леопольдовна с ее семейством. Елизавета Петровна была провозглашена императрицей, о чем Петербург был извещен на следующий день высочайшим манифестом. В ту же ночь были арестованы приближенные правительницы: Остерман, Миних, Левенвольд, Менгден и Головкин.

Этот переворот совершился без пролитая капли крови, так как императрица запретила солдатам употреблять в дело оружие. Отправляясь в свое ночное предприятие, она в своем дворце на коленях перед иконой дала обет не проливать крови своих подданных, если Господь благословит ее замысел. Брауншвейгская фамилия имела мало приверженцев в народе и в войске, поэтому никто не встал на ее защиту, никто не оспаривал у императрицы ее прав на престол.

Началось новое царствование. Первым делом императрицы было, само собой разумеется, наградить тех лиц, которые содействовали ей в достижении престола. Главный виновник этого события, принимавший в нем наиболее деятельное участие, Лесток, получил чин действительного тайного советника, был назначен первым медиком и директором медицинской коллегии, получил денежные подарки и портрет императрицы, осыпанный бриллиантами, приобрел большое значение, и в течении нескольких лет имел влияние на государственные дела.

Граф Воронцов, братья Шуваловы, Балк, также принимавшие участие в перевороте, произведены в камергеры.

Гренадерская рота Преображенского полка, провозгласившая Елизавету Петровну императрицей, получила название Лейб-кампании. Капитаном в ней была сама императрица, все рядовые, не из дворян, получили потомственное дворянство и все чины Лейб-кампании награждены деньгами и именьями. 15 сентября 1742 года был утвержден герб для Лейб-кампании, с надписью: «За верность и ревность».

Не был обойден наградами и любимец императрицы, Алексей Григорьевич Разумовский, получивший в день ее вступления на престол звание действительного камергера. В числе прочих милостей, оказанных своим подданным Елизаветой Петровной, были возвращены из ссылки князья Долгорукие, оставшиеся еще в живых, между ними фельдмаршал князь В. В. Долгорукий, который был назначен президентом военной коллегии; герцог Бирон переведен из Пелыми в Ярославль, и несколько тысяч человек, сосланных им в Сибирь и другие места, возвращены в Отечество.

Одновременно с этим производился суд над арестованными. Семейство Анны Леопольдовны было отправлено в Ригу, где оно содержалось полтора года. Из Риги они были переведены в Динаминд, потом в Раниенбург, а в 1743 году Анна Леопольдовна с мужем и младшими детьми отправлены в Холмогоры, а ее сын, бывший император Иоанн Антонович, переведен в Шлиссельбург, где и провел все время царствование Елизаветы. Привлеченные к суду Миних, Остерман, Левенвольд, Головкин и другие были приговорены к смертной казни, но участь их была смягчена императрицей, и смертная казнь заменена ссылкой.

С падением Остермана и Миниха был нанесен решительный удар немецкой партии, так долго стоявшей во главе Русского государства. Немецкое влияние уступило место французскому, но в то же время при дворе появились чисто русские люди, которым прежде дорога к власти была закрыта. Этими людьми были Нарышкины, Воронцовы, Шуваловы, Апраксины, Чернышевы, Разумовские и другие. Среди русских явились люди способные занять важные правительственные должности, явились покровители просвещения, поэты и ученые.

Одной из первых забот императрицы было упрочить за собою престола, для чего было необходимо иметь наследника. С этою целью из Германии был вызван ее родной племянник, сын бывшей царевны Анны Петровны, герцог Голштинский Карл-Петр-Ульрих, который прибыль в Петербурга в 1742 году и по принятии православия был назван Петром Федоровичем, объявлен наследником престола и обвенчан в 1745 году с принцессой ангальт-цербстскою Софией-Фредерикой (будущая Российская Императрица Екатерина II).

Вступив на престол почти вопреки своему желанию, Елизавета Петровна, от природы не склонная к серьезным занятиям, почти не занималась государственными делами. Она любила веселье, наряды, любила блеск власти, но не любила саму власть, не любила ей пользоваться, не любила ни в чем себя принуждать. В первое время своего царствования она иногда присутствовала в сенате, но скоро перестала туда являться, дела утомляли ее. Иногда ее с трудом могли уговорить сделать простую подпись на бумаге или на письме. Все ее время было поглощено беспрестанными празднествами, маскарадами, которые сменялись загородными поездками, балами и другими подобными увеселениями, поэтому управление делами находилось в руках ее приближенных.

Особенно видное место среди них занял Алексей Петрович Бестужев, вызванный ко двору по совету Лестока. Это был человек весьма умный, разносторонне образованный и хорошо знакомый с политикой европейских держав, благодаря многолетнему пребыванию членом посольств при разных дворах. Ему было вверено управление коллегией иностранных дел, и он в течение многих лет руководил русской политикой с безупречной честностью и вполне сообразно с русскими интересами.

Едва вступив на престол, Елизавете Петровне пришлось вести войну со Швецией, начатую еще в 1741 году, в правление Анны Леопольдовны. Объявляя войну России, Швеция придала ей династический характер, вооружившись якобы против владычества в России иноземцев и вступаясь за права на престол цесаревны Елизаветы. В сущности, пользуясь слабостью и шаткостью тогдашнего правительства, целью Швеции было возвратить завоеванный у нее Петром Великим земли.

Поэтому, когда на престол вступила Елисавета, то Швеция тотчас предложила ей заключить мир за уступку некоторых земель, но Елизавета Петровна, русская душой, благоговевшая перед памятью своего отца, не согласилась уступить ни пяди земли, обагренной кровью его воинов, и продолжала войну. Между тем сама Швеция, начавшая эту войну, оказалась к ней далеко не подготовленной. Благодаря борьбе партий, раздиравшей Швецию, и неспособности шведского главнокомандующего Левенгаунта, Россия нанесла его войскам поражение.

В 1743 году, на выгодный для Российской Империи условиях, был заключила мир в Або, согласно которого русские приобрели часть Финляндии до реки Кюменя и шведскую Карелию с городом Нейшлотом, что обеспечило русским судам свободное плавание по водам Финского залива.

Это были почти единственные полезные по результатам успехи русского оружия в царствование Елизаветы Петровны. В 1757 году императрица, лично не расположенная к королю прусскому Фридриху II за его свободомыслие и неосторожные о ней отзывы, приняла участие в семилетней войне, желая положить предел его честолюбивым стремлениям. Действия русской армии вначале были вполне успешны: войска дошли до стен Берлина, но правительство не воспользовалось этими успехами, а кончина императрицы и связанная с этим событием перемена русской политики положили конец войне.

Одной из важнейших правительственных мер. принятых в первый месяц по воцарении Елизаветы Петровны, было восстановление сената в его прежнем значении и уничтожение кабинета министров, которому в предшествовавшее царствование принадлежала первенствующая роль в государстве. Вскоре место кабинета заняла вновь учрежденная при высочайшем дворе конференция, в которой рассматривались важнейшие государственные вопросы.

Императрица Елизавета стремилась восстановить правительственные учреждения России в том виде, в каком они существовали при Петре I. По ее именному указу в прежнем значении были восстановлены берг-коллегия и мануфактур-коллегия, уничтоженные после Петра I. Кроме этих не особенно важных перемен, ее царствование не ознаменовалось ни изменениями в государственном строе, ни обширными преобразованиями. Особенно озадачивали правительство дела на окраинах государства, постоянно угрожавшие его спокойствию, в этом отношении на первом плане стоял юг России.

Со смерти Даниила Апостола в 1784 году, Малороссия давно уже не имела гетмана и управлялась малороссийской коллегией. В царствование Елисаветы Петровны гетманом Малороссии был избран брат фаворита, Кирилл Григорьевич Разумовский, исходатайствовавший управляемой им земле некоторые льготы. В 1756 году дела Малороссии были переданы в ведение сената, чем положило начало упразднения самостоятельного существования Малороссии. Отжившая свой век Запорожская Сечь очутилась среди населенных земель, не оставлявших простора для былой удали и подвигов запорожцев и была присоединена к Малороссии. В то же время деятельно совершалась колонизация степных пространств южного края (Херсонской и Екатеринославской губерний) сербами и другими славянами, которые заселили эти пустынные земли и с течением времени совершенно слились с местным коренным населением.

Между тем юго-восточная окраина России была потрясена частыми бунтами башкир, татар и других инородцев. Эти волнения были окончательно усмирены успешными действиями Иван Иванович Неплюева, который был послан в этот край, своей просвещенной и энергической деятельностью принес ему громадную пользу, поощряя колонизацию среди инородцев великорусского племени, внесшего в их среду христианство и цивилизацию. Это отразилось в смягчении их нравов и внесло в их образ жизни многие новые элементы.

Указом 15 марта 1744 года Оренбургский край, известный под названием Оренбургской экспедиции, был преобразовать в Оренбургскую губернию, к которой присоединена и Уфимская губерния. Первым ее губернатором был назначен И. И. Неплюев, основавший город Оренбург, который сделался современным центром торговли с Азией.

Весьма важной мерой для поднятия промышленности и торговли страны была отмена крайне стеснительных для населения внутренних таможен и заставь. Этим правительственным актом было завершено объединение Великой Руси, так как с внутренними таможнями и заставами исчезли последние следы удельного деления Руси. Этой мерой Россия обязана одному из видных сподвижников Елизаветы, Петру Ивановичу Шувалову. По его мысли в 1754 году были учреждены коммерческие и дворянские банки.

Деятельность другого Шувалова, Ивана Ивановича, весьма близкого советника императрицы, ознаменовалась многим благотворными мероприятиями на пользу просвещения. Под его влияние в 1742–1755 годах был издан ряд указов, которыми положено основание училищ для низшего класса. Так были учреждены школы в Казанской губернии для новокрещенных инородцев, для детей ссыльных, школы, появившихся в новых поселениях сербов на юго-востоке России, в Украине, школы для солдатских детей, и т. д. Сюда же относятся меры, клонившиеся к распространению в народе учебных книг, букварей, катехизисов, заботы правительства к привлечении юношества в некоторые специальные заведения, как например артиллерийское и инженерное училища, заботы об образовании более опытных медиков, которых начали впервые посылать для усовершенствования заграницу и т. д.

Но самым крупным в этом отношении событием, составившим эпоху в истории русского просвещения, было основание, 12 января 1755 году, московского университета, а затем московской и казанской гимназий в 1758 году, «для размножения наук в империи». И наконец, все по мысли и по проектам того же Ивана Ивановича Шувалова, бывшего другом и покровителем Ломоносова, в ноябре 1757 году в Санкт-Петербурге основана академия художеств, от которой надеялись «великой пользы казенным и партикулярным работам, за которые иностранные посредственного звании, получая великие деньги, обогатясь, возвращаются, не оставя по cиe время ни одного русского ни в каком художестве, который бы умел что делать».

Основанием старейшего из русских университетов и всеми мерами, принятыми для развития народного образования, Елизавета Петровна и ее ближайшие сподвижники заслужили, без сомнения, признательность потомства. Ее царствование ознаменовалось также значительным смягчением нравов, совершившимся под влиянием гуманного и незлобивого характера самой государыни, питавшей отвращение ко всяким жестоким мерам. Поэтому ответственность за те суровые наказания, которыми ознаменовались политические процессы, наполнившие первые годы ее царствования, как например знаменитый процесс статс-дамы Натальи Федоровны Лопухиной, рожденной Балк, когда виновных пытали, били кнутом и резали им языки, падает исключительно на совесть ее приближенных, руководивших следствиями и осуждением подсудимых, и является последним отголоском суровых петровских времен.

Императрица Елизавета Петровна, первая в Европе, отменила смертную казнь за простые уголовные дела. Так же были отменены пытки.

Как женщина в высшей степени религиозная, императрица оказывала большое почтение духовенству, которое при ней значительно усилилось и прославляло ее за ее преданность православию, за ее заботы о распространены христианства среди инородцев и за многие меры, которыми было улучшено положение духовного сословия. Особенно важное значение имеет в этом отношении указ 15 июля 1744 года об уничтожении Комиссии Экономии, заведовавшей монастырскими и духовными имуществами, и все церковные вотчины переданы в ведомство и управление синода, который приобрел в царствование Елисаветы Петровны особенную силу и своим реакционным направлением много тормозил дело народного просвещения.

Любя роскошь во всех видах, императрица Елизавета не удовлетворялась скромным и не особенно красивым зданием дворца петровских времен. По проекту архитектора Растрелли она приступила к постройке Зимнего дворца, в том виде, в каком он поныне существует. При ней же был воздвигнут изящный и великолепный дворец в Царском Селе. Вельможи, желая подражать государыне и сделать ей угодное, также начали отстраивать себе роскошные палаты, и, таким образом, Петербург украсился в царствование Елизаветы Петровны красивыми каменными домами. При ней Дворцовая набережная представляла уже ряд огромных каменных зданий.

Елизавета Петровна, не любившая заниматься делами в молодости, не полюбила их и в пожилом возрасте. Балы, спектакли и маскарады, поглощавшие ее время в юности, с течением времени сменились пышными пирами, обедами и ужинами, которые окончательно расстроили ее здоровье. Потеря прежней красоты и боязнь смерти были для нее источником постоянной душевной тревоги, повлиявшей на ее характер. Она часто предавалась страху и уныния, страдала припадками меланхолии, почти не показывалась на публике и сделалась крайне подозрительна, не переносила шума и принимала во дворце только самое ограниченное число придворных.

Летом 1761 года ее здоровье расстроилось окончательно, совершенно больной перевезли Елизавету Петровну с дачи в Петербург, где она скончалась 25 декабря в возрасте пятидесяти двух лет. Елисавета Петровна оставила о себе память женщины доброй, вполне русской, умевшей окружить себя людьми, понимавшими те великие задачи во внутренней и внешней политике, которые завещал, ее отец для славы и величия России.

Литература: "Русские деятели в портретах" изданных редакцией исторического журнала "Русская старина". Собрание 5. С.-Петербург. 1891 г.