Историческое описание Синопского сражения 1853 года

В начале ноября 1853 года вице-адмирал Павел Нахимов, командовавший русским флотом, узнал, что турецкая эскадра во главе с Османом-паши, направившись к берегам Кавказа, вышла из Босфора и укрылась от шторма в Синопской бухте.

Между тем, главная эскадра Нахимова, через две недели, обнаружила отряд турецких судов, расположенный на Синопском рейде, под защитой шести береговых батарей. Имея при себе только три корабля: «Императрица Мария», «Чесма» и «Ростислав», в ожидании еще двух своих кораблей, Нахимов решился тесно блокировать порт. Несмотря на постоянно мрачную погоду с беспрестанным дождем, ветром и сильным волнением, эскадра держалась весьма близко к берегу, из опасения, чтобы неприятель, пользуясь попутным ветром, не вышел ночью из порта обратно в Константинополь.

16 ноября к Нахимову присоединилась эскадра контр-адмирала Новосильского, состоящая из кораблей: «Париж», «Великий Князь Константин», «Три Святителя» и Фрегатов «Кагул» и «Кулевчи».

Сил было достаточно, и Нахимов решился немедля атаковать, неприятеля. На следующий день он пригласил к себе на корабль второго флагмана и командиров всех судов для сообщения им своего плана действий, и отдал по эскадре следующий приказ:
«Располагая, при первом удобном случае, атаковать неприятеля, стоящего Синопе, в числе 7 фрегатов, 2 корветов, одного шлюпа, двух пароходов и двух транспортов, я составил диспозицию для атаки их, и прошу командиров стать по оной на якорь и иметь в виду следующее:
1) При входе на рейд бросать лоты, ибо может случиться, что неприятель перейдет на мелководье, и тогда стать на возможно близком от него расстоянии, но на глубине не менее 10 сажень.
2) Иметь шпринг на оба, якоря; если при нападении на неприятеля будет ветер N, самый благоприятный, тогда, вытравив цепи 60 сажень, иметь столько же и шпрингу, предварительно заложенного на битенге; идя же на фордевинд при ветре О или ОNO, во избежание бросания якоря с кормы, становиться также на шпринг, имея его до 30 сажень, и когда цепь, вытравленная до 60 сажень дернет, то вытравить еще 10 сажен: в этом случае цепь ослабнет, а корабли будут стоять кормою на ветер на кабельтове; вообще со шпрингами быть крайне осмотрительными; ибо они часто остаются недействительными от малейшего невнимания и промедления времени.
3) Пред входом в Синопский залив, если и позволит погода, для сбережения гребных судов на рострах, я сделаю сигнал спустить их на воду и тогда иметь их у борта на противолежащей стороне неприятеля, имея на одном из них, на всякий случай, кабельтов и верп.
4) При атаке иметь осторожность, не палить даром по тем из судов, кои спустят флаги; посылать же для овладения ими не иначе, как по сигналу адмирала, стараясь лучше употребить время для поражения противящихся судов или батарей, которые, без сомнения, не перестанут палить, если бы с неприятельскими судами дело и было бы кончено.
5) Ныне же осмотреть заклепки у цепей; на случай надобности расклепать их.
6) Открыть огонь по неприятелю, по второму адмиральскому выстрелу, если перед тем со стороны неприятеля не будет никакого сопротивления нашему на них наступлению; в противном случае, палить как кому возможно, соображаясь с расстоянием до неприятельских судов.
7) Став на якорь и уладив шпринг, первые выстрелы должны быть прицельные; при этом хорошо заметить положение пушечного клина на подушке мелом, для того, что после в дыму не будет видно неприятеля, а нужно поддерживать быстрый батальный огонь; само собою разумеется, что он должен быть направлен по тому же положению орудия, как и при первых выстрелах.
8) Атакуя неприятеля на якоре, хорошо иметь, как и под парусами, одного офицера на грот-марсе или салинге, для наблюдения при батальном огне за направлением своих выстрелов, и буде они не достигать своей цели, офицер сообщает о том на шканцы, для направления шпринга.
9) Фрегатам «Катул» и «Кулевчи», во время действия, остаться под парусами, для наблюдения за неприятельскими пароходами, которые, без сомнения, вступят под пары и будут вредить нашим судам, по выбору своему.
10) Завязав дело с неприятельскими судами, стараться по возможности не вредить консульским домам на коих будут подняты их национальные флаги.
В заключение я выскажу свою мысль, что все предварительные наставления, при переменившихся обстоятельствах, могут затруднить командира, знающего свое дело, и потому я предоставляю каждому совершенно независимо действовать по усмотрению своему; но непременно исполнить свой долг. Государь Император и Россия ожидают славных подвигов от черноморского Флота; от вас зависит оправдать ожидания».

Утром, 18 ноября шел дождь и дул шквалистый ветер. В полдень, корабли, готовые к бою, под всевозможными парусами полетели на рейд двумя колоннами. Во главе первой шел Нахимов, на корабле «Императрица Мария». Следующую вел контр-адмирал Новосильский. Приблизившись к неприятельскому флоту, увидели, что фрегаты и корветы лунообразно расположены под прикрытием четырех батарей; за боевой линией стояли два парохода и два транспорта, а в глубине залива два купеческих брига.

В половине первого был открыт огонь со всех турецких судов и батарей. Корабль «Императрица Мария» был засыпан ядрами и книппелями, перебившими большую часть его рангоута и стоячего такелажа. Но, имея ветер с кормы, он шел вперед, действуя батальным огнем по неприятельским судам, мимо которых проходил, и отдал якорь против адмиральского Фрегата «Ауни-Аллах». Прочие корабли следовали его примеру.

«Ауни-Аллах» не выдержал и получаса против корабля «Императрица Мария», отклепал цепь и бросился на берег против шестой батареи. Тогда корабль «Императрица Mapия», обратив свой огонь исключительно на 44-пушечный фрегат «Фазли-Аллах» (называвшийся прежде «Рафаил» и взятый у нас в 1828 году), заставил его последовать примеру первого. Не имея более противников, корабль «Императрица Мария» повернулся на помощь второй колонне, но помощь эта оказалась ненужной, потому что и вторая колонна действовала превосходно.

Корабль «Великий Князь Константин» поднял на воздух 60-пушечный фрегат, потом уничтожил совершенно другой в 60 пушек и 20-пушечный корвет.

Корабль «Чесма» действовал сначала по одному и тому же фрегату с кораблем «Великий Князь Константин». Потом, повернувшись к двум батареям, потопил их.

Корабль «Париж», под флагом контр-адмирала Новосильского, взорвал 22-пушечный корвет, разгромил и отбросил к берегу два фрегата и действовал по батарее № 5. Нахимов хотел изъявить ему, во время боя, свою благодарность, но не на чем было поднять сигнала, потому что все фалы были перебиты.

Корабль «Три Святителя» действовал по двум Фрегатам и заставил их кинуться к берегу.

Корабль «Ростислав» уничтожил батарею № 6 и 24 пушечный корвет.

В половине второго показались пароходы «Одесса», под флагом генерал-адъютанта Корнилова. «Крым» и «Херсонес» погнались за пароходом «Таиф», бежавшим с рейда еще в начале сражения, а Фрегаты «Катул» и «Кулевчи», спустившись к флоту, действовали на те пункты, где еще продолжалось сопротивление.

В 4 часа, в решительный момент битвы, пароходы при всеобщем «ура» вошли на Синопский рейд и содействовали ее окончанию.

В пятом часу вечера все было кончено: весь турецкий флот, кроме парохода «Таиф», был уничтожен. Остатки его, прибитые к берегу, горели и взрывались на воздух, осыпая племенем город.

Синоп, древняя столица царства Понтийского, обнесенный старинною зубчатою стеною, горели. Ветер, свободно перенося горящие головни, увеличивали пожар города, жители которого, вместе с местным начальством, бежали в соседние горы. Парламентер, посланный в Синоп, нашел его совершенно пустынным. Уничтоженные батареи безмолвствовали, транспорты и купеческие суда затонули от попавших в них ядер.

В синопском сражении было уничтожено 13 неприятельских судов и убито до 3 000 турок. В числе пленных, находился начальник турецкой эскадры, вице-адмирал Османи-Паша, и два командира Фрегатов. С нашей стороны убито: 1 обер-офицер и 37 нижних чинов; ранено: 1 штаб-офицер, 6 обер-офицеров и 229 нижних чинов.

По окончании сражения русские суда были изрядно потрепаны и начали исправлять главнейшие повреждения в корпусе, такелаж и рангоуте. Уже через 36 часов все суда были готовы предпринять обратное плавание в глубокую осень через все Черное море.

Утром 20 ноября утром, корабли снялись с якоря и, при помощи пароходов, направились к Севастополю, куда и приплыли утром 22 числа, несмотря на штормовой ветер.

28 ноября 1853 года Нахимову был пожалован Орден Св. Георгия 2-й степени при следующей Высочайшей грамоте:
«Истреблением турецкой эскадры при Синопе, вы украсили летопись русского флота новой победой, которая навсегда останется памятной в морской истории.
«Статут Военного Ордена Св. Великомученика и Победоносца Георгия указывает награду за ваши подвиги»
«Исполняя с истинной радостью постановление Статута, жалуем вас кавалером Св. Георгия второй степени большого креста, пребывая к вами Императорской милостью Нашей благосклонны».

Синопская битва, оказавшая превосходное состоите черноморская Флота и знакомство русских с новейшими усовершенствованиями военного дела, возбудила в России живейшую радость и имя Павла Степановича Нахимова сделалось известным каждому русскому человеку.