Оборона Севастополя 1854 год

11 месячная оборона Севастополя стало следствием поражения русских войск в Альминском сражении 8 (20) сентября 1854 года.

Русская армия, прибыв после Альминского сражения в Севастополь, вскоре вышла оттуда по направленно к Бахчисараю. Движение это было предпринято Князем Александром Сергеевичем Меншиковым для восстановления своих сообщений и из опасения быть запертым с армией в Севастополе. По пути к Бахчисараю, на Мекензиевых горах, русские едва не столкнулись с союзниками, следовавшими в это время от р. Бельбека в обход Севастополя.

Таким образом неприятели как бы обменялись своими позициями: русские шли с юга на север, а союзники - наоборот, с севера на юг.

С уходом армии Севастополь остался предоставленным защите моряков и нескольких резервных батальонов, численностью всего до 16 000 человек.

Расположенный в юго-западной оконечности Крыма, на берегах двух обширных и удобных бухт, Севастополь являлся главным русским военным портом на Черно море. Выдающееся положение относительно Черноморского прибрежья и большим удобством, представляемый водами бухт для флота, делали Севастополь важным стратегическим пунктом в оборонительном и наступательном отношениях.

В обеих бухтах, на берегах которых расположен город, русский флот имел превосходную стоянку.


Большая (или Северная) Севастопольская бухта имеете до 6 верст в длину, от 250–450 сажень в ширину и от 35–63 футов глубины. На всем ее протяжении, за исключением восточной части близ устьев Черной речки, нет мелей, дно ровное, а воды ее почти никогда не замерзают. Берега бухты скалисты и понижаются от Инкерманской долины к морю. Северный берег образует несколько небольших бухт, от которых тянутся балки.

Южный берег Большой бухты образует, в свою очередь, несколько других: Килен бухту, Южную с Корабельной и Артиллерийскую. К юго-западу от Артиллерийской бухты морской берег, постепенно понижаясь к Херсонескому мысу, образует также несколько бухт: Карантинную, Песочную, Стрелецкую, Камышовую и Казачью.

Южная бухта имеет до 2 верст длины, от 100–200 сажень ширины и от 35–56 фут глубины. Будучи совершенно укрытою от ветров, эта бухта представляет собою превосходную естественную стоянку, в которой мог помещаться весь русский флот.
 
Большой бухтой Севастополь разделяется на Северную и Южную стороны. Город с предместьями расположен на Южной стороне, на Северной же находились лишь укрепления, да несколько казенных зданий и частных домов. Южная сторона, в свою очередь, делится Южной бухтой на Городскую сторону, лежащую к западу от бухты и Корабельную - к востоку от нее.

Ко времени высадки союзников приморские укрепления Севастополя состояли из восьми долговременных батарей, обстреливавших подступы к рейду и сам рейд. Из батарей три были расположены на Северной стороне, а остальные - на Южной.

Кроме этих главных батарей, воздвигнутых еще задолго до осады, в ожидании войны, было построено несколько второстепенных. Построены они были из земли.

После объявления войны, для усиления береговой обороны Северной стороны, выше Константиновской батареи были построены еще два укрепления.

Всего на вооружении приморских батарей состояло более 600 орудий, из которых около одной трети могла оборонять подступы к рейду.
Береговая оборона Севастополя считалась весьма сильной по тому времени.

Совсем иную картину представляли укрепления сухопутной стороны Севастополя:
На Северной стороне было расположено так называемое «Северное укрепление». Это было старое, неудачно расположенное и плохо сохранившееся укрепление, имевшее вид сомкнутого восьмиугольного форта бастионного начертания. Укрепление имело некоторые казематированные постройки и ров.

Что же касается до Южной стороны, то город предположено было обнести кругом непрерывной оборонительною линией, состоявшею из восьми бастионов.

Вся длина предположенной оборонительной лиши доходила до семи верст.

Из всех этих укреплений к началу Восточной войны были построены: бастион, оборонительные казармы позади бастионов.
После объявления войны в Севастополе принялись и за сухопутную оборону.

Так как грунт в Севастополе состоя из скалы, покрытой лишь небольшим слоем земли, то вместо земляных укреплений строили преимущественно каменные стенки или завалы, с присыпкой к ним земли.

Большинство земляных укреплений строились из приносной земли. Рвы приходилось вырубать в скале. Работа была очень трудная, а потому продвигалась крайне медленно.

Все построенный укрепления были весьма слабы и могли служить только для отражения небольшого десанта, что преимущественно и имелось в виду при их устройстве, так как высадку значительных сил не предполагали.

На вооружении всех сухопутных укреплений находилось 134 орудия.

С уходом армии Александра Меншикова Севастополь остался предоставленным только собственным силам, гарнизон его состоял из флота и нескольких резервных батальонов.

По получении известия о высадке, в городе закипала горячая деятельность: из матросов формировались батальоны, строились и вооружались укрепления.


Главным деятелем явился Вице-Адмирал Владимир Алексеевич Корнилов, Начальник Штаба Черноморского флота.

Одаренный от природы, образованный, энергичный и самолюбивый, Корнилов, по своему положению, распоряжался средствами флота почти самостоятельно. Благодаря своей необыкновенной энергии и инициативе, Корнилов, будучи младшим из начальствующих лиц города, вскоре занял среди них главное место.

Даже враги отдавали должное Корнилову, недаром один из английских историков высказался, что «Корнилов с горстью людей различных сословий, но взаимно связанных призывом отечества, имели право сказать, что защита будет русская».
Ему деятельно помогали Нахимов, Тотлебен и другие.

Участник Наваринского боя и герой Синопского сражения, Павел Степанович Нахимов был самым типичным представителем в семье Черноморцев; глубокий и страстный моряка, отдавшийся службе чуть не до полного отрицания своей личной жизни, он являлся человеком самой светлой, возвышенной души. Нравственное влияние Нахимова на подчиненных, в особенности на матросов, было чрезвычайно велико.

По получении известия об исходе Альминского сражения, Корнилов собрал военный совет из моряков. На совете он предложил флоту выйти в море и атаковать неприятеля, рассчитывая при успехе лишить его продовольствия и подкреплений, а при неудаче - сцепиться с неприятельскими кораблями и взорваться с ними на воздух.

Этот героически план, однако, не был принят: совет высказался за преграждение рейда затоплением кораблей и защиту Севастополя с суши. Решение это было утверждено главнокомандующими.

В ночь с 10 (22) на 11 (23) сентября русские затопили между Константиновской и Александровской батареями пять наиболее старых кораблей и два фрегата.

Союзники только 11 (23) сентября тронулись с Альминской позиции, решив обойти Севастополь и атаковать его с более слабой южной стороны.

Шедшие в голове англичане не вели никакой разведки. Вышло так, что русские и союзники одновременно совершили фланговые марши, не зная ничего друг о друге и не прикрываясь боковыми авангардами. Только по случайности противники разошлись и избежали вероятной для обеих сторон катастрофы.

Первоначально союзники предполагали овладеть Севастополем штурмом, но, видя энергичное усиление крепости в инженерном отношении, приступили к правильной осаде, перенеся свою базу в Балаклаву.

С северной стороны крепость не была обложена, что дало возможность постепенно довести ее гарнизон до 65 тысяч. Усилились и союзники до 85 тысяч.

К 5 (17) октября союзники окончили постройки своих батарей и произвели первое бомбардирование с суши и с судов. Оно нанесло страшные потери войскам и сильные повреждения наскоро устроенным укреплениям. Но самою жестокою, незаменимою потерей - была гибель Корнилова, смертельно раненого на Малаховом кургане.

После двух часов жестоких страданий он умер с такими словами на устах:«скажите всем, как приятно умирать, когда совесть спокойна. Благослови Господи Россию и Государя; спаси Севастополь и флот».

Несмотря на значительный разрушения, наши орудия действовали успешно, особенно против французских батарей. Только англичане почти совершенно разрушили III бастион и смежные батареи. Но союзники не использовали этого и не попытались сразу же произвести здесь штурм. А в ночь уже все повреждения были исправлены, а подбитые орудия заменены.

6 (18) и 7 (19) октября была снова усиленная канонада. В этот же день французами перед IV бастионом была заложена первая параллель. Овладев им, союзники рассчитывали разобщить городскую и корабельную стороны и взять во фланг и тыл всю остальную линию обороны.

Ввиду такого положения дела, князь Александр Меншиков решил облегчить положение Севастополя переходом в наступление.

Целью операции он избрал Балаклаву. Балаклава, как база англичан, являлась выгодной целью нашего наступления. Она была слабо защищена и подступы позволяли скрытно подвести и атаковать почти внезапно.

Но так как для атаки на Балаклаву назначено было всего 1/3 сил Меншикова, то дело ограничилось небольшим тактическим успехом, скорее вредным, чем полезным.

Русские отняли у союзников передовую позицию, задержали их переход в наступление, подняли отчасти дух гарнизона, заставили неприятеля ослабить бомбардирование и действия против крепости. При этом союзникам указали самый слабый пункт их расположения.

20 октября (1 ноября) союзные главнокомандующие совещались и решили 6 (18) ноября штурмовать Севастополь. Хотя к этому времени русские укрепления и были улучшены, но серьезного сопротивления штурму они все же оказать не могли. Гарнизон в это время был силой в 38 000 штыков, но на самом угрожаемом пункте (IV бастион), гарнизон не мог быть увеличен более шести рот и не имел безопасных от огня помещений, держать же в вблизи резервы было нельзя: они несли слишком большие потери.

Чтобы создать, на случай захвата противником IV бастиона, вторую оборонительную линию - были приведены в оборонительное состояние все прилегающие городские постройки и приспособлены некоторые укрепления.

Силы союзников к этому времени были ослаблены, так как они понесли сильные потери от развившейся холеры. Кроме того, желание обеспечить свою базу привело их к разброске на 13 верст по фронту, при чем отдельный части войск были разделены между собой трудно проходимыми преградами.

В силу этих причин, и зная от дезертиров о намерении противника 6 (18) ноября штурмовать Севастополь, Меншиков решил атаковать английскую позицию со стороны Инкермана.

Это решение  привело к неудачному для русских Инкерманскому сражению. Несмотря на то, что нападение на неприятеля было под покровом тумана и оказалось неожиданным, русские войска понесли тяжкие потери. 
 
Причины неудачи были те же, что и под Альмою: неправильная мирная подготовка войск. Ни начальники, ни войска не умели считаться с непредвиденными изменениями обстановки; привычка была исполнять только заранее отданные распоряжения; как только положение им не соответствовало, начальники терялись, никаких приказаний не отдавали, никакой связи в действиях не устанавливалось, атака велась вразброд, и противник имел время оправиться и по частям отразить все атаки.

Инкерманское сражение, хотя и было неудачное, но для крепости имело положительное значение: оно заставило союзников отложить штурм Севастополя на неопределенное время и даже задержать осадные работы, занявшись сперва усилением своих позиций к стороне полевой русской армии.

С конца октября завязалась минная война. Весь период до конца марта гарнизоном велись энергичные вылазки. Под руководством Тотлебена велись так называемые контр-апрошные работы (траншеи и батареи навстречу работами осаждающего). В этих вылазках, в которых особенно отличался генерал Хрулев, по ночам русские разрушали работы атакующих и в рукопашных схватках уничтожали врагов в их же собственных траншеях. Таким образом, оборона приобрела вполне активный характер.

В конце января 1854 года осадные работы против IV бастиона прекратились и пунктом атаки союзниками намечен Малахов курган. Таким образом, им приходилось все начинать сначала и это надолго задержало падение крепости.

19 февраля (2 марта) 1855 года скончался Император Николай I.

28 марта (9 апреля) противник начал второе продолжавшееся 10 дней бомбардирование, после которого предполагался штурм, но союзники штурмовать не решились и снова перешли к постепенной атаке.

Чтобы польстить англичанам, Наполеон III пожелал, чтобы штурм был произведен 6 (18) июня в годовщину Ватерлоо. Для его подготовки с 25 мая (6 июня) началось третье бомбардирование, которое продолжалось по 30 мая (11 июня). 

26 мая (7 июня) союзники штурмом захватили у русских некоторые передовые укрепления, а 5 (17) июня началось четвертое бомбардирование, после которого решительный штурм был отбит русскими войсками с большими неприятельскими потерями. Англичане штурмовали неодновременно с французами и были остановлены одним огнем. Французы же ворвались, но были выбиты смелыми контратаками Хрулева.

28 июня (10 июля) пал адмирал Нахимов, про которого Тотлебен выразился, что «не стало человека, при котором падение Севастополя было невозможно».

В конце поля, на военном совете решено было атаковать неприятеля со стороны речки Черной.

Это привело к кровопролитному сражению 4 (16) августа, во время которого русские безуспешно атаковали крепкую позицию союзников на Федюхиных высотах.

Атака была произведена без артиллерийской подготовки. Отдельные колонны штурмовали вразброд, посылая войска по частям. В результате 8 тысяч человек выбыли из строя, что удручающее подействовало на дух русских войск.

К 24 августа (6 сентября) союзники были всего в 60 шагах от Малахова кургана. И на военном совете было единогласно решено штурмовать.

К 25 августа (7 сентября) усилилась канонада, и огонь особенно сосредоточился на Малаховом кургане и 11 бастионе.

В 12 часов, но сигналу (3 залпа) массы французов бросились на Малахов курган. Непосредственные защитники его (всего 1400 человек) не смогли удержаться до подхода ближайших резервов, и скоро трехцветное французское знамя взвилось на Корниловском бастионе.
Резервы, прибывавшие по частям, не смогли отбить его, несмотря на личное руководство контратаками генерала Хрулева, вскоре раненого.
 
Французы втащили на курган несколько мортир, навесной огонь которых еще более затруднил контратаки.
Потеря Малахова кургана стоила русским всего Севастополя. Линия обороны была прорвана. Был отдан приказ об отходе на Северную сторону.

С падением Севастополя и до заключения мира военные действия в Крыму почти прекратились.

Характеристика нравственного элемента обороны Севастополя. 

Перед началом осады Севастополя адмирал Корнилов обратился к войскам с горячим призывом: «Царь надеется, говорил он, что мы отстоим Севастополь, да нам и некуда отступать: позади нас море, впереди - неприятель... Помни же, не верь отступлению. Пусть музыканты забудут играть ретираду! Тот изменник, кто протрубить ретираду! И если я сам прикажу отступать - коли и меня!»

Громкое, немолчное «ура» было ответом адмиралу.

Оборона Севастополя - это целый непрерывный ряд образцов геройства, преданности долгу, презрения к смерти. Русские войска грудью и штыком восполняли слабость его укрепления и недочеты вооружения и образования. Безропотно они переносили все невзгоды, сопряженный с беспримерной в истории по продолжительности обороной: ночи без сна, ненастье без теплой одежды и часто без крова, недостаток пище и неустройства в санитарной части. В дни бомбардировок спокойно стояли защитники под страшным огнем, неся чрезвычайный потери, когда же наступала ночь, вместо отдыха начинали работы по исправлению повреждений или шли на вылазку, чтобы уничтожить осадные работы противника.

Чтобы судить о геройском самоотвержении гарнизона, и о том, какого усиленного труда стоили эти исправления, стоит припомнить только, что гарнизону необходимо было, в течение одной ночи, переменить все подбитые орудия новыми; что чугунные махины эти приходилось тащить на батареи за несколько верст по непроходимой грязи, образовавшейся от дождя - и тогда для каждого станет ясным, какого сверхъестественного труда стоило русским богатырям-солдатам исправление укреплений. Заслуги их еще более увеличатся, когда вспомним, что все это совершалось под сильным огнем неприятеля.

Бесстрашие и соревнование всех чинов гарнизона настолько удивили противников, что французский генерал Сосье выразился про них: «В Севастополе не было ни победителей, ни побежденных, а только одни герои».

Имена Корнилова, Нахимова, Тотлебена, Истомина и Хрулева на всегда останутся нашей гордостью и славой. Не щадя живота своего, исполняли они свой долг перед Россией и Государем и, не смотря на неудачную войну, вписали славные страницы в историю русской армии.