Александр Грибоедов арестован по подозрению в причастности к восстанию декабристов (1826)

При аресте был учинен обыск вещей и у Грибоедова. Никаких бумаг, кроме толстой тетради подписанной «Горе от ума» найдено не было.

Но ничего компрометирующего и указывающего на связь с «мятежни­ками» в бумагах арестованного об­наружено не было. Генерал Ермолов, видимо, успел предупредить Грибое­дова.  

В первый же день Грибоедова повели на допрос. Из показаний Грибоедова: «Я тайному обществу не принадлежал и не подозревал о его существовании. По возвра­щении моему из Персии в Петербург в 1825 году я познакомился посред­ством литературы с Бестужевым, Ры­леевым и Оболенским. Жил вместе с Одоевским и по Грузии был связан с Кюхельбекером. От всех сих лиц ниче­го не слыхал, могущего мне дать малейшую мысль о тайном обществе. В разговорах их видел часто смелые суждения насчет правительства, в коих сам я брал участие: осуждал, что каза­лось вредным, и желал лучшего. Более никаких действий моих не было, могу­щих на меня навлечь подозрение, и почему оное на меня пало, истолковать не могу».

После проведенного следствия, Грибоедов по указанию императора Николая I был выпущен с «очистительным аттестатом».

В действительности же Грибоедов имел много знакомых в кругах декабристов, о нем упоминали многие подследственные. Избежать наказания ему помогли генерал Ермолов, поручик Талызин и урядник Рассветаев, побеспокоившиеся о том, чтобы все компрометирующие бумаги Грибоедова были сожжены накануне ареста.