Увеличение численности армий
Империалистические государства усиленно развивали свои вооруженные силы как важнейшее средство для насильственного осуществления задач внутренней и внешней политики. Численность сухопутных войск и военно-морских флотов с каждым годом росла. Армии и флоты перевооружались новейшими образцами оружия и боевой техники.
Сухопутные силы больше всех наращивали Германия и Франция. Введение во Франции в 1872 г. нового закона о всеобщей воинской повинности позволило ей ускорить накопление обученных резервов. Это обеспечивало возможность в случае войны более чем в 2,5 раза увеличить численность армии мирного времени. Так, если к началу франко-прусской войны 1870-1871 гг. Франция была способна выставить действующую армию в 647 тыс. человек, то к 1880 г. эта армия уже могла иметь численность более одного миллиона человек. Кроме того, 638 тыс. составляли территориальную армию.
Германские милитаристы не могли допустить усиления Франции, что грозило бы им потерей военного превосходства, достигнутого в войне 1870-1871 гг. Поэтому они все более и более увеличивали свою армию. Так, если к началу франко-прусской войны Северо-Германский союз во главе с Пруссией имел армию мирного времени 315,6 тыс. человек (армия Пруссии 283 тыс. человек), то по закону от 2 мая 1874 г. численность германской армии мирного времени определялась в 401 659 человек нижних чинов (рядовых и унтер-офицеров), законом от 6 мая 1880 г. ее численность была увеличена до 427 274 человек, а в 1890 г. доведена до 510,3 тыс. человек (в том числе 486 983 рядовых и унтер-офицеров и 23 349 генералов и офицеров). Так, всего за 20 лет численность германской армии мирного времени была увеличена почти на 62%. Между тем население Германии за это же время возросло только на 25%. Соперник Германии — Франция к концу XIX в. поставила под ружье свыше 625 тыс. человек, тогда как накануне войны 1870-1871 гг. ее армия мирного времени составляла 434,3 тыс. человек.
Характеризуя обстановку в Европе в начале 90-х годов XIX в., Ф. Энгельс в статье «Может ли Европа разоружиться?» (1893 г.) указывал, что «между Францией и Германией началось то лихорадочное состязание в вооружении, в которое постепенно были втянуты также Россия, Австрия, Италия».
Особенно большие масштабы приняла гонка вооружений непосредственно перед войной. 5 июля 1913 г. германский рейхстаг утвердил закон об увеличении армии мирного времени на 136 тыс. человек. При этом размер единовременных военных расходов выразился суммой в 898 млн. марок. К началу войны численность сухопутной германской армии была доведена до 808 280 человек. В это число входило 30 459 офицеров, 107 794 унтер-офицера, 647 793 рядовых, 2480 врачей, 865 ветеринарных врачей, 2889 военных чиновников, 16 тыс. вольноопределяющихся.
Франции было трудно соревноваться по численности вооруженных сил с Германией из-за меньшего количества населения и значительно меньших темпов его прироста. К тому же ежегодный прирост населения Франции все время снижался, а Германии возрастал. Вследствие этого не мог быть увеличен ежегодный призыв новобранцев. Чтобы не отстать в численности сухопутных сил от Германии, французское правительство законом от 7 августа 1913 г. увеличило продолжительность службы с двух до трех лет и снизило призывной возраст с 21 года до 20 лет. Это позволило довести штатный состав нижних чинов до 720 тыс., а общую численность постоянной армии Франции увеличить на 50%. К 1 августа 1914 г. французская армия мирного времени насчитывала 882 907 человек (включая и колониальные войска).
В увеличении численности армии не отставала от Франции и Германии и Россия. Русская регулярная армия мирного времени с 1871 по 1904 г. была увеличена с 761 602 человек до 1 094 061 человека. По штатам же 1912 г. в составе армии предполагалось иметь 1 384 905 человек. В конце 1913 г. в России была утверждена так называемая «Большая программа по усилению армии», которая предусматривала увеличение сухопутных сил России мирного времени к 1917 г. еще на 480 тыс. человек. Значительно усиливалась артиллерия. Осуществление программы требовало единовременного расхода в 500 млн. рублей.
Расширяла свою армию и Австро-Венгрия. В начале 1911 г. она увеличила призывной контингент на 40%, ассигновав на нужды армии дополнительно 100 млн. крон. 5 июля 1912 г. в Австро-Венгрии был принят новый военный закон, предусматривавший дальнейшее увеличение рекрутского набора (с 181 677 до 205 902 человек) и дополнительные ассигнования на вооружение. Италия также проектировала увеличение контингентов со 153 тыс. до 173 тыс. человек.
Наряду с великими державами гонкой вооружения были охвачены и малые страны, даже такие, как Бельгия и Швейцария, провозгласившие вечный нейтралитет, гарантированный великими державами. В Бельгии, например, до 1909 г. размер армии, необходимой для обороны страны в военное время, был установлен в 180 тыс. человек. В мирное время он составлял около 42 тыс. человек. Вследствие обострения международных отношений бельгийское правительство в декабре 1912 г. установило численность армии военного времени в 340 тыс. человек, а в мирное время 54 тыс. человек. 15 декабря 1913 г. в Бельгии был принят новый военный закон и введена обязательная воинская повинность. По этому закону состав армии мирного времени предполагалось довести к 1918 г. до 150 тыс.
Система комплектования армии
Комплектование армий рядовым и унтер-офицерским составом в большинстве государств Европы проводилось на основе всеобщей воинской повинности, согласно которой военная служба формально считалась обязательной для всех граждан. В действительности же она всей своей тяжестью ложилась на плечи трудящихся масс. Рядовой состав армий комплектовался в основном из трудового народа. Эксплуататорские классы пользовались всевозможными льготами, избегали тяжелой солдатской службы. В армии их представители занимали главным образом командные должности. Характеризуя всеобщую воинскую повинность в России, В. И. Ленин указывал: «В сущности, у нас не было и нет всеобщей воинской повинности, потому что привилегии знатного происхождения и богатства создают массу исключений. В сущности, у нас не было и нет ничего похожего на равноправность граждан в военной службе».
Система комплектования на основе обязательной воинской повинности давала возможность охватить военным обучением и воспитанием наибольшее число мужского населения страны. К началу первой мировой войны 1914-1918 гг. количество военнообученных достигло следующих величин: в России — 5650 тыс., во Франции — 5067 тыс., в Англии — 1203 тыс., в Германии — 4900 тыс., в Австро-Венгрии — 3 млн. человек. Это позволило мобилизовать многомиллионные армии, превышавшие численность армий мирного времени в 4-5 раз.
В армию призывались лица в возрасте 20-21 года. Военнообязанные считались на военной службе до 40-45-летнего возраста. От 2 до 4 лет они служили в кадрах (2-3 года в пехоте, 3-4 года в кавалерии и конной артиллерии), после чего зачислялись на 13-17 лет в запас (резерв во Франции и других странах, резерв и ландвер в Германии) и периодически привлекались на учебные сборы. По истечении срока пребывания в запасе военнообязанные включались в ополчение (территориальная армия во Франции и Японии, ландштурм в Германии). В ополчение зачислялись также лица, не призывавшиеся по каким-либо причинам в армию, но способные носить оружие.
Запасные (резервисты) призывались в армию в случае войны и предназначались для пополнения частей до штатов военного времени. Ополченцы в военное время также призывались и несли различную тыловую и гарнизонную службу.
В Англии и США в отличие от других государств армии были наемные. Комплектовались они путем вербовки лиц в возрасте 18 — 25 лет в Англии и 21 года — 30 лет в США. Волонтеры служили в США 3 года, а в Англии 12 лет, из них от 3 до 8 лет на действительной службе, остальное время в запасе, с привлечением ежегодно на 20-дневные сборы.
Комплектование унтер-офицерским составом во всех странах производилось путем отбора из числа новобранцев лиц, принадлежащих к состоятельным слоям общества (зажиточные крестьяне, мелкие лавочники и служащие), которые после обучения в течение определенного срока (1-2 года) в специальных учебных подразделениях назначались на унтер-офицерские должности. Так как главная роль в обучении и воспитании рядовых, особенно одиночного бойца, и в поддержании внутреннего порядка в подразделениях принадлежала унтер-офицерскому составу, то во всех армиях стремились к закреплению этих кадров в рядах армии, для чего зарекомендовавших себя верной и преданной службой унтер-офицеров по истечении сроков действительной службы оставляли на сверхсрочную службу. Они получали при этом некоторые льготы и привилегии (служебные, бытовые, материальные), вплоть до возможности выйти в офицеры, особенно в военное время. В германской армии унтер-офицеры были только из сверхсрочников. Отслужившие установленные сроки действительной и сверхсрочной службы унтер-офицеры зачислялись в запас.
Офицерские кадры готовились в основном через специальные военные учебные заведения (по родам войск), куда принимались на обучение по добровольному принципу молодые люди, главным образом из среды господствующих классов (дворян и буржуазии). Так, например, в России к 1911 г. имелось 28 кадетских корпусов и 20 военных училищ, в Германии — 8 подготовительных кадетских школ и 11 военных училищ, в Австро-Венгрии — 18 кадетских школ и 2 академии. Так как в армиях почти всегда существовал некомплект офицеров, то в военные училища принимали некоторое количество выходцев из среды мелкой буржуазии, духовенства, чиновничества, интеллигенции. Офицерские кадры на военное время комплектовались путем производства в офицеры унтер-офицеров-сверхсрочников, а также путем краткосрочного обучения лиц со средним и высшим образованием (вольноопределяющиеся).
Для повышения квалификации командных кадров, предназначавшихся на высшие должности, существовали различные краткосрочные курсы и школы (стрелковые, кавалерийские и др.) с продолжительностью обучения около года. Высшее военное образование давали военные академии.
Решающие командные позиции в армиях всех капиталистических стран были заняты представителями господствующих классов. Так, в германской армии в 1913 г. дворяне занимали 87% штабных должностей в кавалерии, 48% в пехоте и 41% в полевой артиллерии. В русской армии классовый состав офицерства в 1912 г. выражался в следующем виде (в %, в среднем): дворян — 69,76; почетных граждан — 10,89; духовенства — 3,07; «купеческого звания» — 2,22; «податного сословия» (крестьян, мещан и др.) — 14,05. Среди генералов потомственные дворяне составляли 87,45%, среди штаб-офицеров (подполковник — полковник) — 71,46% и среди остального офицерства — 50,36%. Из «податного сословия» больше всего было обер-офицеров — 27,99%, а среди генералов представители этой социальной группы занимали всего 2,69%.
Армии капиталистических государств являлись верной вооруженной опорой господствующих классов во внутренней политике и надежным орудием для ведения захватнической войны. Однако коренные интересы народных масс, составлявших основную силу армии, находились в противоречии с захватническими целями капиталистических государств.
Организация и вооружение
Сухопутные силы всех государств накануне первой мировой войны состояли из пехоты, кавалерии и артиллерии, которые считались основными родами войск. Инженерные войска (саперные, железнодорожные, понтонные, связи, телеграфные и радиотелеграфные), авиационные и воздухоплавательные считались вспомогательными. Пехота являлась главным родом войск и ее удельный вес в системе сухопутных сил составлял в среднем 70%, артиллерии — 15, кавалерии — 8 и вспомогательных войск — 7%.
Организационное построение армий главнейших европейских государств, будущих противников в надвигавшейся войне, имело много общего. Войска были сведены в части и соединения. Высшим объединением, предназначавшимся для решения стратегических и оперативных задач во время войны, во всех странах была армия. Только в России еще в мирное время намечалось создание фронтовых объединений (две — четыре армии) на случай войны. Армия включала в свой состав три — шесть армейских корпусов, кавалерийские части (соединения), инженерные части (в Германии также и армейскую артиллерию).
Армейский корпус имел установленный штат и включал в свой состав все необходимые боевые и вспомогательные силы и средства, а также тыловые части, достаточные для того, чтобы корпус мог самостоятельно вести бой даже в отрыве от других соединений. Корпус имел в своем составе две-три пехотные дивизии, кавалерию, корпусную артиллерию, саперные подразделения, переправочные средства (инженерный парк), средства связи, подразделение авиации (авиазвено, авиаотряд), тыловые учреждения и транспортные подразделения.
Состав армейского корпуса военного времени в 1914 г.
Корпус | Пехотные батальоны | Эскадроны | Пулеметы | Батареи | Орудия | Саперные роты | Всего людей | Лошади | Повозки |
Русский | 32 | 6 | 64 | 14{1*} | 108 | 5 | 48700 | 13500 | 3770 |
Французский | 28{2*} | 6 | 56{3*} | 30{4*} | 120 | 4 | 44200 | 12600 | 2240 |
Германский | 24 | 6 — 8 | 48 | 28{5*} | 160 | 3 | 45600 | 16800 | 2880 |
{1*}2 батарей по 8 орудий, 2 батареи по 4 орудия.
{2*}В том числе 4 батальона резервной бригады.
{3*}В том числе пулеметы резервной бригады.
{4*}Все батареи 4-орудийные.
{5*}24 батареи по 6 орудий, 4 батареи по 4 орудия.
Пехота сводилась в дивизии, которые состояли из двух пехотных бригад (по 2 пехотных полка в каждой). В состав дивизии входили также артиллерийская бригада (полк), 2-3 эскадрона кавалерии и специальные части. Численность дивизий в различных армиях колебалась от 16 до 21 тыс. человек. Дивизия являлась тактическим соединением. По своему составу и вооружению она могла выполнять самостоятельные задачи на поле боя, используя огонь всех видов пехоты и артиллерии.
Пехотные полки состояли из 3-4 батальонов, в каждом из которых имелось 4 роты. Численность батальона составляла почти везде немногим более 1000 человек.
В Англии и США в мирное время крупных войсковых соединений не существовало. В военное время из отдельных полков и батальонов формировались бригады, дивизии, корпуса.
Основным оружием пехоты была магазинная винтовка со штыком калибром от 7,62 до 8 мм с дальностью стрельбы по прицелу до 3200 шагов, она отличалась хорошими баллистическими качествами. Уменьшение калибра дало возможность значительно снизить вес патронов и увеличить их носимый запас в 1,5 раза. Применение магазинного заряжания вместе с бездымным порохом увеличило практическую скорострельность почти в 3 раза (вместо 5 — 6 выстрелов до 15 выстрелов в минуту). В русской армии была принята на вооружение трехлинейная (7,62 мм) пехотная винтовка образца 1891 г., изобретенная офицером русской армии С. И. Мосиным. В 1908 г. к ней был сконструирован новый патрон с остроконечной пулей и начальной скоростью 860 м/сек. Прицельная дальность этой винтовки была 3200 шагов (2400-2500 м). Перед войной армии почти всех стран также ввели у себя на вооружение остроконечные пули.
При относительно небольшом различии по баллистическим свойствам с винтовками других армий русская винтовка была лучшей. Она отличалась простотой устройства, имела высокую прочность, была чрезвычайно живучей, надежной и безотказной в боевых условиях.
Наряду с основным оружием пехоты — винтовкой — получает распространение автоматическое оружие. В начале 80-х годов XIX в. появляются пулеметы современного типа (станковый пулемет американского изобретателя Максима 1883 г.), затем автоматические пистолеты и автоматические (самозарядные) винтовки. В начале XX в. появились ручные пулеметы. Впервые они были применены в русско-японской войне.
Стрелковое оружие армий основных европейских государствСистема | Калибр, мм | Предельная дальность огня, м |
Россия |
Магазинная винтовка образца 1891 г. системы Мосина | 7,62 | 3000 |
Станковый пулемет системы Максима | 7,62 | 3000 |
Франция |
Винтовка образца 1896 г. Лебедя | 8,0 | 2500 |
Станковый пулемет Гочкиса | 8,0 | |
Англия |
Винтовка образца 1903 г. Ли — Энфильда | 7,7 | 3000 |
Станковый пулемет системы Максима | 7,7 | |
Германия |
Винтовка образца 1898 г. Маузера | 7,9 | 3000 |
Станковый пулемет системы Максима | 7,9 | 3000 |
Австро-Венгрия |
Винтовка образца 1895 г. Манлихера | 8,0 | 3000 |
Станковый пулемет Шварцлозе | 8,0 | |
Пулеметы имелись в войсках вначале в весьма незначительном количестве. Перед войной в армиях крупнейших государств на пехотную дивизию полагалось 24-28 тяжелых станковых пулеметов. В русской армии, как в большинстве других армий, на вооружение был принят станковый пулемет системы «Максим». В пехотной дивизии русской армии в 1914 г. имелось 32 таких пулемета (по 8 пулеметов в полку). Легких пулеметов русские войска не имели.
Кавалерия во всех армиях делилась на войсковую и стратегическую. В России кавалерия подразделялась на дивизионную, придаваемую пехотным соединениям, и армейскую — находящуюся в распоряжении высшего командования. В мирное время кавалерийские дивизии организационно входили в состав армейских корпусов, а во время войны вместе с двумя кавалерийскими корпусами составляли армейскую конницу. В пехотных дивизиях оставались небольшие кавалерийские подразделения, составлявшие дивизионную конницу.
Высшим соединением кавалерии во всех армиях (кроме английской) являлся кавалерийский корпус в составе 2-3 кавалерийских дивизий. Кавалерийская дивизия состояла из 4-6 кавалерийских полков (в английской кавалерийской дивизии 12 полков). В составе дивизии имелись полки различных видов кавалерии — уланские, гусарские, кирасирские, драгунские (а в России и казачьи). Каждая кавалерийская дивизия имела в своем составе дивизион конной артиллерии из 2-3 батарей, пулеметные и саперные подразделения и подразделения связи. Пулеметы и технические войска (саперы и связисты) в некоторых армиях входили также в состав бригад и полков. Кавалерийская дивизия насчитывала 3500-4200 человек, 12 орудий и от 6 до 12 пулеметов (английская кавалерийская дивизия — 9 тыс. человек и 24 пулемета). Кавалерийский полк во всех армиях состоял из 4-6 эскадронов (в английском кавалерийском полку было 3 эскадрона). Основным оружием кавалерии до войны считалось холодное (шашка, пика), огнестрельным — пулемет, карабин (укороченная винтовка), револьвер.
Артиллерия являлась главным образом дивизионным средством и находилась в распоряжении командиров дивизий. Пехотная дивизия имела в своем составе один-два артиллерийских полка (бригаду) с 36 — 48 орудиями (в германской дивизии — 72 орудия). Артиллерийский полк включал в себя 2-3 артиллерийских дивизиона, которые состояли из батарей. Батарея являлась основной огневой единицей и имела от 4 до 8 орудий. В корпусном подчинении артиллерии было мало (один гаубичный дивизион в русском и германском корпусе и полк легкой артиллерии во французском корпусе).
Применение бездымного пороха, заряжания с казенной части, поршневых замков и противооткатных устройств привело в конце XIX в. к появлению скорострельных орудий, значительно усиливших боевую мощь артиллерии. Дальнобойность и скорострельность по сравнению с периодом франко-прусской войны увеличились в 2 и более раз (дальнобойность — с 3,8 до 7 км, скорострельность — с 3-5 выстрелов в минуту до 5 — 10 выстрелов в минуту).
Наряду с увеличением скорострельности и дальнобойности артиллерии военно-техническая мысль разрешила и такую проблему, как стрельба с закрытых позиций, что резко повысило живучесть артиллерии в бою. Впервые в боевых условиях стрельба с закрытых позиций применялась русскими артиллеристами во время русско-японской войны.
Тогда же русскими артиллеристами мичманом С. Н. Власьевым и инженер-капитаном Л. Н. Гобято был сконструирован миномет, который успешно применялся при обороне Порт-Артура в 1904 г. С изобретением миномета появилась возможность вести навесный огонь по противнику с малых дистанций (главным образом по траншеям). Однако лишь германская армия к началу первой мировой войны имела на вооружении минометы.
Дивизионная артиллерия состояла главным образом из легких орудий калибра 75 — 77 мм. Предназначалась она для ведения настильного огня и поражения открытых целей шрапнелью. Дальность стрельбы достигала 6 — 8 км. Русские войска были вооружены полевой 76,2-мм пушкой образца 1902 г., которая по своим баллистическим свойствам являлась лучшей в мире.
Кроме этой артиллерии в армиях европейских государств имелись пушки калибром от 100 до 150 мм, а для ведения навесного огня — гаубицы (легкие и тяжелые) калибром от 100 до 220 мм.
Полевая артиллерия армии основных европейских государств Государство и система орудий | Калибр, мм | Вес снаряда, кг | Дальность стрельбы гранатой, км |
Россия |
Полевая пушка обр. 1902 г. | 76,2 | 6,5 | 8,5 |
Полевая гаубица обр. 1909 г. | 122 | 23,3 | 7,7 |
Скорострельная пушка обр. 1910 г. | 107 | 16,4 | 10, 7 — 12,7 |
Полевая гаубица обр. 1910 г. | 152 | 40,9 | 7,7 |
Франция |
Полевая скорострельная пушка обр. 1897 г. | 75 | 7,25 | 8,6 |
Короткая пушка Банжа обр. 1890 г. | 120 | 20,3 | 5,7 |
Тяжелая гаубица Римайо обр. 1904 г. | 155 | 43,0 | 6,5 |
Германия |
Полевая легкая пушка обр. 1896 г. | 77 | 6,85 | 7,8 |
Полевая легкая гаубица обр. 1909 г. | 105 | 15,7 | 7,0 |
Полевая тяжелая пушка обр. 1904 г. | 105 | 17,8 | 10,3 |
Полевая тяжелая гаубица обр. 1902 г. | 150 | 40,5 | 7,4 |
Австро-Венгрия |
Полевая легкая пушка обр. 1905 г. | 76,5 | 6,68 | 7,0 |
Полевая легкая гаубица обр. 1899 г. | 104 | 14,7 | 6,1 |
Полевая тяжелая пушка | 105 | 15,6 | 12,2 |
Полевая тяжелая гаубица обр. 1899 г. | 150 | 39,0 | 6,6 |
Однако тяжелая полевая артиллерия все же была развита весьма слабо. Лучше других была обеспечена гаубичной и тяжелой артиллерией германская армия, поскольку германское высшее командование придавало артиллерии большое значение. Каждая германская пехотная дивизия имела в своем составе дивизион 105-мм гаубиц (18 орудий), а в состав корпуса входил дивизион 150-мм гаубиц (16 орудий). Армиям же могли придаваться отдельные дивизионы тяжелой артиллерии, которая состояла из 210-мм мортир, 150-мм гаубиц, 105- и 130-мм пушек. По количеству артиллерии германская армия накануне войны стояла на первом месте. Остальные государства значительно ей уступали. Слабее других была оснащена артиллерией австрийская армия. Полевые гаубицы, с которыми австрийская армия вступила в войну, сильно устарели. Горные орудия также оставляли желать много лучшего.
Помимо полевой тяжелой артиллерии имелась еще осадная артиллерия более крупных калибров, предназначавшаяся для осады крепостей или для действий против сильных полевых укреплений противника. Значительное количество артиллерии различных калибров имелось в крепостях. Она в годы войны была использована в полевых войсках.
Новые технические средства борьбы
Накануне первой мировой войны армии европейских государств в различной степени были оснащены военной техникой, которая обеспечивала боевые действия войск. Броневые средства были представлены блиндированными (бронированными) поездами. Такие поезда применяли англичане во время англо-бурской войны для охраны тыловых железнодорожных сообщении.
Бронированные автомобили только разрабатывались. Их технические свойства еще не отвечали предъявляемым требованиям и к началу войны они не были приняты на вооружение, стали применяться лишь с началом войны и были вооружены пулеметом или малокалиберным орудием. Передвигались они с высокой скоростью и предназначались для использования как средство разведки и для внезапного нападения на тыловые подразделения противника, но существенного влияния на ход боевых действий не оказывали.
Перед войной появились проекты самоходных бронированных машин высокой проходимости (получивших впоследствии название танков), а во время войны появились и сами машины (танки). В 1911 г. сын известного русского химика
Д. И. Менделеева, инженер В. Д. Менделеев, предложил первый проект танка. Уже во время войны русский изобретатель военный инженер А. А. Пороховщиков представил свой проект легкой, вооруженной пулеметом бронированной машины на гусеницах, названной «вездеходом». Машина изготовлялась в Риге и была собрана в мае 1915 г. «Вездеход», как отмечено в акте испытаний, «прошел по грунту и местности, непроходимым для обыкновенных автомобилей», скорость его достигала 25 км в час. Царское правительство, преклонявшееся перед иностранными образцами, не решилось ввести на вооружение армии отечественный танк.
Авиация как новое средство вооруженной борьбы получает быстрое развитие с начала XX в. Родиной авиации по праву является Россия. Первый в мире самолет построил русский конструктор и изобретатель А. Ф. Можайский. 20 июля (1 августа) 1882 г. в окрестностях Петербурга самолет Можайского, управляемый механиком Голубевым, поднялся в воздух и пролетел над полем. В других государствах начиная с 90-х годов также предпринимались попытки полетов.
Годом появления военной авиации считается 1910-й, с этого времени самолеты начинают применяться на военных маневрах. Во Франции на маневрах в 1910 г. участвовали 4 дирижабля и 12 самолетов. Самолеты применялись на маневрах в Германии, Австро-Венгрии, России. В Германии, например, на маневрах было 24 самолета, три дирижабля и привязной аэростат. Использовались самолеты для разведки и вполне оправдали возлагавшиеся на них надежды.
Первый боевой опыт военная авиация получила в 1911-1912 гг. во время войны Италии с Турцией. В этой войне вначале участвовало девять итальянских самолетов, используемых для разведки, а также и для бомбометания. В первой Балканской войне 1912-1913 гг. в составе болгарской армии действовал русский добровольческий авиационный отряд. Всего же страны Балканского союза имели в своем распоряжении около 40 самолетов. Самолеты использовались главным образом для разведки, корректировки артиллерийской стрельбы, аэрофотографирования, но иногда и для бомбардировок войск противника, больше всего конницы. В России применялись авиабомбы крупного для того времени калибра (около 10 кг), в Италии — однокилограммовые бомбы.
Самолеты не имели вооружения. Например, немецкий разведывательный моноплан «Таубе» был оснащен фотоаппаратом и поднимал несколько бомб, которые летчик сбрасывал руками через борт кабины. Летчик был вооружен пистолетом или карабином для самообороны в случае вынужденной посадки на вражеской территории. Работы по вооружению самолетов хотя и велись, но к началу воины они оказались незавершенными. Русский офицер Поплавко впервые в мире создал установку пулемета на самолете, но она была неправильно оценена и не была принята на вооружение.
Важнейшим событием в развитии самолетостроения в России является постройка в 1913 г. на Русско-Балтийском заводе в Петербурге тяжелого многомоторного самолета «Русский витязь» (четыре мотора по 100 л. с.). При испытании он продержался в воздухе 1 час 54 мин. с семью пассажирами, установив мировой рекорд. В 1914 г. был построен многомоторный самолет «Илья Муромец», являвшийся улучшенной конструкцией «Русского витязя». «Илья Муромец» имел 4 мотора по 150 л. с. (или два мотора по 220 л. с.). При испытаниях аппарат развивал скорость до 90-100 км в час. Самолет мог держаться в воздухе 4 часа. Экипаж — 6 человек, полетная нагрузка — 750-850 кг. В одном из полетов этот самолет с десятью пассажирами достиг высоты 2000 м (значительно дольше держался он и в воздухе), 5 июля 1914 г. самолет с пассажирами находился в воздухе 6 час. 33 мин. «Русский витязь» и «Илья Муромец» — родоначальники современных тяжелых бомбардировщиков. «Илья Муромец» имел специальные установки для подвески бомб, механические бомбосбрасыватели и прицелы.
В России раньше, чем где бы то ни было, появились гидросамолеты, сконструированные Д. П. Григоровичем в 1912-1913 гг. По своим летным качествам они значительно превосходили созданные впоследствии аналогичные типы иностранных машин.
Самолеты имели следующие летно-тактические данные: мощность моторов 60-80 л. с. (у отдельных типов самолетов — до 120 л. с ), скорость редко превышала 100 км в час, потолок — 2500-3000 м, время подъема на 2000 м — 30-60 мин., продолжительность полета — 2-3 часа, боевая нагрузка — 120-170 кг, в том числе бомбовой груз — 20-30 кг, экипаж — 2 человека (летчик и наблюдатель).
Самолетов в составе военной авиации было немного. Россия имела 263 самолета, Франция — 156 самолетов, Германия — 232, Австро-Венгрия — 65, Англия из 258 самолетов направила во Францию со своим экспедиционным корпусом 30 машин.
Организационно авиация звеньями (отрядами) входила в состав армейских корпусов (в России имелось 39 авиаотрядов).
Перед первой мировой войной было уже широко развито воздухоплавание. В уставах имелись указания об использовании аэростатов для разведки. Еще в русско-японской войне они оказали значительную пользу войскам. С них производили наблюдение даже при ветре до 15 м/сек. В войне 1904-1905 гг. применялись сконструированные в России привязные змейковые аэростаты, обладавшие большой устойчивостью в воздухе, отличавшиеся удобством для наблюдения за полем боя и для точного корректирования стрельбы артиллерии с закрытых позиций. Аэростаты использовались и в войне 1914-1918 гг.
В конце XIX в. в России, Франции, Германии и других странах возникает дирижаблестроение, которое, как и авиация, особенно усиленно развивается в последние пять лет перед войной. В 1911 г. в итало-турецкой войне итальянцы применяли три дирижабля (мягких) для бомбометания и разведки. Однако дирижабли ввиду их большой уязвимости не могли использоваться на полях сражений, не оправдали они себя и как средство бомбардировок населенных пунктов. Дирижабль показал свою пригодность как средство морской войны — в борьбе с подводными лодками, в ведении морской разведки, патрулировании мест стоянок судов и их сопровождении в море. К началу первой мировой войны Германия имела 15 дирижаблей, Франция — 5, Россия — 14.
За несколько лет до войны шла работа над созданием авиационного ранцевого парашюта. В России оригинальная конструкция такого парашюта была разработана и предложена военному ведомству в 1911 г. Г. Е. Котельниковым. Но парашют Котельникова был использован в 1914 г. лишь для снаряжения летчиков, летавших на тяжелых самолетах «Илья Муромец».
Автомобильный транспорт начали применять для военных целей уже за несколько лет до войны. Например, на больших императорских маневрах в Германии в 1912 г. автомобили использовались для связи, перевозки войск, под различные грузы, как подвижные мастерские, радиостанции. Применялись автомобили и на маневрах австро-венгерской армии. Во французской армии имелось 170 машин всех марок, в английской — 80 грузовиков и несколько тракторов, в русской армии автомобилей было также мало. Пополнение армии автомобилями по мобилизационному плану предусматривало только замену ими конной тяги в громоздком корпусном тылу. При мобилизации армии получали следующее количество автомобилей: французская — около 5500 грузовых и около 4000 легковых машин; английская — 1141 грузовик и трактор, 213 легковых и полугрузовых машин и 131 мотоцикл; германская — 4000 машин (из них 3500 грузовиков); русская — 475 грузовых и 3562 легковые машины.
Военно-инженерные средства перед первой мировой войной во всех армиях были весьма ограниченны. Саперные части имелись лишь в составе корпуса. Во всех армиях мобилизованные корпуса имели саперный батальон, включавший 3-4 саперные роты из расчета по одной роте на дивизию и 1-2 роты — в резерве корпуса. Эта норма саперных частей в корпусе признавалась перед войной вполне достаточной для маневренных действий, к которым все армии готовились. Саперные роты включали специалистов почти всех военно-инженерных специальностей того времени (саперов, минеров, подрывников, мостовиков). Кроме того, в состав саперного батальона входила прожекторная часть для освещения впереди лежащей местности (прожекторная рота в русском корпусе и прожекторный взвод в германском). Из переправочных средств корпус имел мостовой парк. В германском корпусе, наиболее богато снабженном переправочными средствами, можно было построить мост длиной в 122 м, а используя и дивизионные мостовые средства, корпус мог навести легкий мост в 200 м, а тяжелый, годный для прохода артиллерии, — в 100-130 м. Русский корпус имел в саперных ротах мостовых средств всего лишь на 64 м моста. Все саперные работы производились вручную, основными инструментами являлись лопата, кирка, топор.
Из средств связи мобилизованные корпуса всех армий имели телеграфные части в виде телеграфного отделения или роты как для связи вниз с дивизиями, так и для связи вверх — с армией. Дивизия своих средств связи не имела. Связь шла к штабу дивизии снизу — от полков и сверху — от штаба корпуса.
Средств технической связи в корпусах всех армий было крайне недостаточно Германский корпус имел 12 аппаратов, 77 км полевого кабеля и 80 км тонкой проволоки. Телеграфная рота русского корпуса имела 16 телеграфных станций, 40 полевых телефонных аппаратов, 106 км телеграфного и 110 км телефонного провода, светосигнальные средства (гелиограф, лампы Манжена и др.) Русский корпус к началу войны был наиболее обеспечен средствами связи. Радиотелеграф считался армейским средством и в начале воины в корпусах отсутствовал.
В целом следует отметить, что характер вооружения армий крупнейших европейских государств, их структура, техническое оснащение к началу войны не соответствовали тем возможностям, которыми располагала промышленность этих стран для производства технических средств борьбы. Главная тяжесть борьбы возлагалась на пехоту, вооруженную винтовкой.
Управление
В разных странах организация управления войсками в мирное и военное время отличалась в деталях, но основы были примерно одинаковые. В мирное время главой вооруженных сил являлся глава государства (президент, монарх). Практическое же руководство военным строительством, вооружением и снабжением, боевой подготовкой, повседневной жизнью войск осуществляло военное министерство, в системе которого имелись специальные органы (отделы, управления, департаменты) по различным видам деятельности и обеспечения войск и генеральные штабы, которые являлись ответственными за подготовку к войне.
В германской армии вопросами подготовки вооруженных сил к войне, особенно в части разработки планов мобилизации, сосредоточения, развертывания и первых оперативных задач ведал большой генеральный штаб, не зависимый от военного министерства. В России эти функции выполняло главное управление генерального штаба, входившее в состав военного министерства.
Во время войны главой всех вооруженных сил номинально являлся глава государства, но почти всегда непосредственное командование на театре военных действий поручалось специально назначенному лицу — главнокомандующему. Для практической работы по осуществлению руководства боевой деятельностью войск и их обеспечению при главнокомандующем создавался полевой штаб (Главная квартира, Ставка) со специальными отделами по разным видам боевой деятельности и обеспечения. Главнокомандующему в границах театра военных действий принадлежала верховная власть. На остальной территории страны действовали обычные органы власти, а военное министерство продолжало свою работу, которая теперь целиком направлялась на удовлетворение нужд и потребностей фронта.
Стратегическое руководство войсками во всех государствах (кроме России) было организовано так, что каждая армия непосредственно подчинялась верховному командованию. Только в русской армии с 1900 г. разрабатывалась новая система управления. Еще в мирное время в России намечалось создание фронтовых управлений, которые объединяли бы по 2-4 армии. Признавалось, что при условии борьбы одновременно против нескольких противников на значительном протяжении западной границы главнокомандующий не в состоянии будет один направлять операции всех подчиненных ему армий, в особенности в случае перехода их в наступление, когда они будут действовать по расходящимся направлениям. Поэтому было решено создать промежуточную инстанцию, а именно командующих фронтами. Предполагалось, что русское главное командование будет управлять действиями фронтов, а фронты — армиями. Правда, французское «Наставление для старших войсковых начальников» 1914г. также предусматривало объединение армий в группы. Однако эти объединения не были постоянными. Их организация предусматривалась лишь на определенное время для ведения операций по плану главнокомандующего.
Вследствие увеличения размаха военных действий значительно возросло значение штабов. В вопросах руководства и управления войсками штабы играли важную роль. Штаб собирает все необходимые сведения для организации операции, он же разрабатывает директивы и приказы войскам, получает от них донесения и подготавливает доклады старшему начальнику. Штаб должен заботиться об установлении и поддержании связи с подчиненными войсками и высшими штабами.
Боевая и оперативная подготовка
Во всех армиях система обучения и воспитания личного состава была направлена прежде всего на то, чтобы сделать армию послушным орудием господствующих классов, надежным инструментом выполнения их политических целей во внутренней и внешней политике.
Солдатам старались внушить веру в незыблемость существующей социальной системы, государственного строя и общественного уклада, воспитывали в них послушание и исполнительность. Наряду с этим система обучения войск предусматривала боевую подготовку, необходимую для выполнения армией ее прямого назначения, т. е. использования в бою.
Боевая подготовка войск осуществлялась по определенному плану. Для обеспечения однообразия обучения разрабатывались единые программы и издавались специальные наставления. В России, например, имелись «План распределения годовых занятий в пехоте», «Положение об обучении нижних чинов», «Наставление для офицерских занятий», «Наставление для ведения занятий в кавалерии» и др. В других армиях указания по организации обучения новобранцев и некоторые методические советы содержались в строевых уставах пехоты.
За время пребывания на действительной военной службе обучение солдат осуществлялось в несколько этапов. Воспитание профессиональных навыков начиналось с одиночного обучения, которое включало строевую и физическую подготовку, обучение владению, оружием (огневая подготовка, штыковой и рукопашный бой), обучение выполнению обязанностей одиночного бойца в мирное время (несение внутренней и караульной службы) и в бою (служба в дозоре, полевом карауле, наблюдателя, связного и пр.). Важность этого периода обучения подчеркивается строевым пехотным уставом германской армии 1906 г.: «Только тщательная одиночная подготовка дает надежное основание хорошей боевой деятельности войск».
Значительное место в системе обучения войск занимала огневая подготовка, поскольку огню пехоты придавали большое значение. Считалось, что пехота огнем своего ручного оружия должна сама подготовить свою атаку, поэтому из каждого солдата воспитывали хорошего стрелка. Обучение стрельбе производилось на разные дистанции и по различным целям: одиночным и групповым, неподвижным, появляющимся и движущимся. Цели обозначались мишенями различных размеров и имитировали залегших бойцов, артиллерийские орудия на открытой огневой позиции, атакующую пехоту и конницу и др. Обучали выполнению огневых задач в различных условиях обстановки, одиночному, залповому и групповому огню. В России стрелковая подготовка велась на основании «Наставления для стрельбы из винтовок, карабинов и револьверов». Русских солдат обучали стрельбе на все дистанции до 1400 шагов, а до 600 шагов солдат обучали поражать любую цель одним-двумя выстрелами. Так как считалось, что победа в бою достигается штыковой атакой, то солдат настойчиво обучали владению штыком и другим приемам рукопашного боя.
При обучении в кавалерии, артиллерии и технических войсках упор делался на специфику действий рода оружия. В кавалерии, например, большое внимание уделялось верховой езде, конному спорту, вольтижировке, рубке.
После завершения периода обучения одиночного бойца следовало обучение действиям в составе подразделений в различных условиях боевой службы и в различных видах боя. Подготовка подразделений и частей производилась главным образом летом в период лагерных сборов. Для обучения взаимодействию различных родов войск и взаимного их ознакомления проводились совместные учения. Завершался курс боевой подготовки военными маневрами, которые преследовали также цель дать практику действий старшему и высшему командному составу в боевой обстановке, самостоятельной оценки обстановки, принятия решения, управления боем подчиненных войск.
С офицерским составом войсковых частей проводились также занятия по специальности и по тактике — на картах и планах, путем полевых поездок, на которых офицеры тренировались в изучении и оценке местности, выборе позиций, оценке обстановки и отдаче приказаний и распоряжений. Практиковалась и такая форма повышения квалификации офицеров, как доклады и сообщения на собрании офицеров по военной истории и различным вопросам боевой подготовки.
Для проверки оперативных разработок и планов войны, а также подготовки лиц высшего командного состава к исполнению ими обязанностей по должностям, на которые они предназначались в военное время, проводились полевые поездки генерального штаба и военные игры высшего командного состава. В России, например, такая игра проводилась накануне войны в апреле 1914 г.
Обучение войск и штабов строилось по официальным взглядам, изложенным в уставах и наставлениях.
Вопросы организации и ведения операции крупными войсковыми объединениями были изложены в особых наставлениях, уставах и инструкциях. В Германии это было наставление «Германские основные принципы высшего командования войсками» (1910), во Франции — «Наставление для старших войсковых начальников» (1914).
Оперативное построение армий в системе вооруженных сил в начале войны предусматривалось планами стратегического развертывания сторон. Армии обычно строились в один эшелон и имели резерв. Нужную ударную группировку создавали посредством назначения некоторым армиям более узких полос действия и усилением их боевого состава. Между армиями оставались интервалы, чтобы сохранить свободу маневра. Считалось, что каждая армия будет осуществлять свою частную операцию самостоятельно. Армии имели открытые фланги и сами заботились об их обеспечении.
Оперативное построение войск каждой армии также было одноэшелонным — корпуса располагались в линию. Во всех соединениях создавались общие резервы до 1/3 сил и более. Резервы предназначались для парирования случайностей или для усиления частей первой линии. Считалось, что резервы надо расходовать осмотрительно и часть резерва должна быть сохранена до конца боя.
Основным видом действий в операции уставы признавали наступление. Достижение успеха в наступлении во всех армиях мыслилось только путем стремительного охватывающего маневра на флангах с целью окружения противника. X. Риттер, например, отмечал, что «сущность германской тактики и стратегии заключалась в идее полного окружения неприятеля». Вместе с тем от войск требовалось проявлять особую заботу о собственных флангах и принимать всевозможные меры для их охраны. Для этого на флангах располагали конницу, назначали специальные части для прикрытия флангов, резервы располагали ближе к открытому флангу. Войска всячески старались избегать окружения. Бой в окружении не предусматривался уставами и не был разработан. Фронтальный удар и фронтальное наступление с целью прорыва считались нецелесообразными вследствие трудности их осуществления в условиях, когда армии противников в огромной степени увеличили свою огневую силу. Правда, в России допускалась и такая форма операции.
Большое значение придавалось разведке противника. Для этого предназначались конница, привязные аэростаты, самолеты, наземное наблюдение, подслушивание и агентура.
Главные европейские государства располагали крупными силами кавалерии, которая тогда была единственным подвижным родом войск. Однако перед первой мировой войной не было согласия во взглядах на роль конницы в войне. Признавалось, что вследствие широкого внедрения в войска более совершенного оружия атаки кавалерии против пехоты в конном строю не могут являться, как прежде, главным способом действий. В связи с этим зародилась мысль, что кавалерия утратила свою роль на полях сражений. Более распространенным было мнение, что значение конницы не только не упало, но даже возросло, но она должна применять в бою иные приемы, чем прежде. Кавалерия предназначалась прежде всего для стратегической разведки, которую она должна вести крупными соединениями. В ходе разведки требовалось «опрокинуть», «выбить с поля» кавалерию противника, прорваться сквозь охранение неприятеля до расположения его главных сил. Важным видом деятельности кавалерии являлось также осуществление прикрытия своих войск «завесой», воспрещающей разведку кавалерии противника. Что касается использования кавалерии для самостоятельных действий в глубоких рейдах (набегах) на тылы и сообщения противника, то такие действия допускались, но считались второстепенными и могли применяться лишь при исключительных обстоятельствах и в условиях, если будет достаточно сил, чтобы не ослаблять разведку и прикрытие своих войск.
Относительно способа действий кавалерии в бою признавалось, что в условиях европейского театра, где местность изобилует препятствиями в виде канав, изгородей, построек, трудно найти достаточно обширное пространство для атаки в сомкнутом конном строю масс конницы. Такая атака возможна ограниченными силами только против кавалерии противника. Против же пехоты она могла быть успешной лишь в том случае, если пехота уже потрясена и деморализована. Поэтому допускалось, что кавалерия должна действовать и в пешем строю, используя свои огневые средства и даже штык.
Тактика охватывала вопросы использования войск непосредственно в бою: построение боевого порядка, способ действий войск, взаимодействие частей и элементов боевого порядка, использование родов войск в бою, разведка, охранение и др. Тактические взгляды излагались в наставлениях и уставах.
Основным видом боя считалось наступление. Идея наступления, господствовавшая в стратегических и оперативных взглядах, отражалась и в тактике, на что прямо указывалось в уставах и наставлениях. Здесь также считалось необходимым действовать только в наступательном духе. В Германии, например, все действия от армии до отдельного разъезда предусматривали наступление во что бы то ни стало. Германские уставы, наставления и учебники тактики подчеркивали, что только наступление может принести быструю и решительную победу над противником. Так, в германском строевом пехотном уставе 1906 г. отмечалась необходимость выработать у личного состава навыки безостановочного наступления под лозунгом «вперед на противника, чего бы это ни стоило». Австрийские тактические взгляды во многом следовали германским. Австрийский пехотный устав 1911 г., на основе которого австрийская армия готовилась к войне, указывал, что победы можно достичь только атакуя. Французский пехотный строевой устав 1904 г. отмечал, что лишь одно наступление решительно и непреодолимо. Русский «Устав полевой службы 1912 г.» по этому вопросу давал следующие общие указания: «Наилучшим способом достижения поставленной цели служат действия наступательные. Только эти действия дают возможность захватить почин в свои руки и заставить неприятеля делать то, что мы желаем».
Для успешного наступления, по германским взглядам, рекомендовалось стягивать к полю сражения все силы до последнего батальона и сразу вводить их в бой. Такая тактика, как отмечалось в русской военной литературе, была построена на риске. Она обеспечивала разгром противника при успехе, но при неудаче могла привести к разгрому собственной армии. В германском уставе считалось, что начинать бой с недостаточными силами и затем постоянно их усиливать является одной из наиболее грубых ошибок. Под прикрытием авангарда надо стремиться сразу развернуть главные силы и лишь в момент развертывания пехоты открывать артиллерийский огонь, чтобы противник возможно дольше не разгадал намерений наступающего.
Французские же уставы в противоположность этому считали, что недостаточные разведывательные сведения заставляют в начале боя вводить небольшую часть сил, главные же силы эшелонируются в глубину позади передовых линий до выяснения обстановки. Поэтому во французских уставах придавалось большое значение действиям авангардов и передовых отрядов.
По мнению русских военных теоретиков, главные силы должны были развертываться в боевой порядок под прикрытием авангардов и с расстояния действительного ружейного огня начинать наступление. На направлении главного удара сосредоточивались основные силы. «Устав полевой службы 1912 г.» обязывал старших начальников перед атакой сосредоточить на избранном участке общий резерв и направить на объект атаки огонь возможно большего числа орудий.
Принципы тактических действий в наступлении армий различных государств имели много общего. Войска в походных колоннах совершали марш навстречу противнику к предстоящему полю боя с мерами охранения и разведки. В зоне артиллерийского огня противника части расчленялись на более мелкие колонны (батальонные, ротные). В зоне ружейного огня они развертывались в боевой порядок.
По германским уставам, в период подхода к полю боя войска должны были сосредоточиваться, развертываться и строиться в боевой порядок. Французы ход наступления разделяли на «подготовительный период», во время которого войска располагались против пунктов атаки, и «решительный период», во время которого необходимо было «продвинуть огневую линию пехоты, непрестанно усиливаемую, до штыкового удара». По французским уставам, бой состоял из его завязки, главной атаки и второстепенных атак. Войска двигались навстречу противнику в колоннах, стремясь выйти на его фланг и тыл. Завязка боя возлагалась на сильные авангарды. В их задачу входило захватить опорные пункты, удобные для развертывания главных сил, и удержать их. Развертывание главных сил происходило под прикрытием авангардов.
Порядок ведения наступательного боя лучше и полнее был разработан в русском «Уставе полевой службы 1912 г.» Этот устав определял такие периоды наступательного боя: сближение, наступление и преследование. Наступление велось под прикрытием авангардов, которые захватывали выгодные позиции, обеспечивающие развертывание главных сил в боевой порядок и дальнейшие их действия. Перед развертыванием главных сил командиры обязаны были поставить задачи своим частям и подразделениям. Артиллерия главных сил, не ожидая развертывания пехоты, выдвигалась к авангарду, чтобы «быстрее достигнуть перевеса в артиллерийском огне над противником».
Для наступления войска развертывались в боевой порядок, который состоял из боевых участков и резервов. Каждый боевой участок в свою очередь делился на более мелкие боевые участки с их частными резервами и поддержками (боевой участок дивизии состоял из боевых участков бригад, бригады — из боевых участков полков и т. д.). По взглядам французских теоретиков, боевой порядок состоял из сил, ведущих завязку боя, сил, не введенных в бой (резерв), и из охранения. В боевом порядке части должны были располагаться или рядом друг с другом или в затылок, причем последнее расположение считалось удобным для совершения маневра в ходе боя. Рекомендовалось боевые порядки на направлении главного удара делать более густыми, чем на вспомогательных направлениях. При наличии промежутков между соседними боевыми участками их надлежало держать под перекрестным огнем артиллерии и пехоты.
Протяженность боевых участков по фронту зависела от обстановки и местности. Главное требование при этом заключалось в том, чтобы стрелковая цепь давала ружейный огонь достаточной плотности. В русской армии была принята такая протяженность боевых участков: для батальона — около 0,5 км, для полка — 1 км, для бригады — 2 км, для дивизии — 3 км, для корпуса — 5 — 6 км. Протяженность фронта наступления роты принималась в 250-300 шагов. В германской армии бригаде назначался участок 1500 м, роте — 150 м. Резервы, как правило, располагались за центром своей части или на открытых флангах. По русским уставам общий резерв предназначался для содействия войскам боевого участка, наносящим главный удар; частные резервы — для усиления частей своего боевого участка, ведущих бой. Удаление резерва от боевой линии устанавливалось такое, чтобы не нести напрасных потерь от огня противника и вместе с тем быстро ввести резерв в дело.
В целом в наступательном бою эшелонирование сил было следующим: полк (бригада) высылал два-три батальона в боевую линию, которые занимали свои боевые участки, остальные 1-2 батальона составляли резерв и располагались в резервных колоннах скрытно от огня противника. Батальон высылал в боевую линию 2-3 роты, имея остальные в резерве. Рота развертывала несколько своих взводов в цепь, остальные взводы составляли поддержку ротной цепи. Взводы развертывали в цепь все свои отделения. При таком построении боевого порядка непосредственное участие в бою принимала лишь одна треть всех сил. Остальные две трети находились в резервах всех высших инстанций и фактически бездействовали Резервы рот (поддержки), батальонов и полков предназначались главным образом для пополнения убыли цепи и усиления ее огнем. В момент атаки поддержки вливались в цепь для увеличения ее ударной силы. Так, немецкий устав, не определяя точного состава поддержек, главным их назначением считал «своевременное подкрепление линии огня», поэтому поддержки в ходе наступления должны были находиться возможно ближе к стрелковой цепи.
Наступательный бой пехота должна была вести в густых стрелковых цепях с интервалами между бойцами 1-3 шага. «Всякое наступление начинается с развертывания стрелковых цепей», — требовал германский устав. «Если местность допускает скрытное продвижение стрелков до дистанции действительного огня, — говорилось в уставе, — то безотлагательно должны быть развернуты сильные густые стрелковые цепи». В цепь рассыпались с подходом к противнику на дальность действительного ружейного огня. За цепями следовали в колоннах поддержки и резервы. Движение цепи производилось шагом со стрельбой на ходу, а в зоне действительного ружейного огня — перебежками. С расстояния 50 м цепь бросалась бегом в атаку. Германский устав требовал вести наступление в весьма высоких темпах, перебежками. На стрелковых позициях войска делали остановки. Последняя стрелковая позиция намечалась в 150 м от противника. Она же служила исходным рубежом для штыковой атаки. Артиллерия в ходе наступления должна была вести огонь по объектам атаки. В русской армии пехота в наступлении передвигалась перебежками взводами, отделениями, звеньями и поодиночке с короткими остановками между стрелковыми позициями. Артиллерия с самого начала боя располагалась возможно ближе к неприятелю, но вне сферы его ружейного огня, занимая позиции закрытые, полузакрытые или открытые. Пехота бросалась в штыки, расстреливая противника с ближних дистанций ружейным и пулеметным огнем и забрасывая его ручными гранатами. Наступление следовало завершить энергичным преследованием противника.
В предвоенных уставах всех армий отмечалась необходимость укрытия живой силы от огня противника при наступлении. Строевой пехотный устав германской армии, например, указывал, что начальник отделения должен уметь возможно укрыто продвигать вперед стрелков своего отделения. В ряде армий считалось, что самоокапыванием злоупотреблять нельзя, так как окопавшуюся пехоту трудно будет поднять для дальнейшего движения вперед. Уставы русской армии предусматривали скрытное передвижение солдат при наступлении с тем, чтобы нести меньше потерь от огня противника.
В наступлении во всех армиях огню стрелкового оружия, как одному из факторов боя, придавалось большое значение. Согласно германскому уставу даже сама сущность наступления заключалась в «перенесении огня к противнику в случае необходимости на ближайшую дистанцию». Насколько большое значение немцы придавали огню, видно из слов устава: «Атаковать — значит продвигать огонь вперед». По русскому уставу наступление пехоты состояло из сочетания движения с огнем со стрелковых позиций.
Пулеметы должны были своим огнем содействовать наступлению пехоты. В зависимости от обстановки они или придавались батальонам или оставались в распоряжении командира полка, например в русской армии. По мнению австрийцев, пулеметный огонь на близких расстояниях мог заменить артиллерию.
Все же считалось, что только удар в штыки может вынудить противника покинуть занимаемую им позицию. Так, германский устав утверждал, что «атака холодным оружием венчает поражение противника». В австрийском пехотном уставе 1911 г. тоже указывалось, что, используя в полной мере свой огонь, пехота штыком добивает противника.
В предвоенных уставах отмечалось могущество артиллерии, но ее задачи были изложены весьма нечетко. Артиллерия должна была подготовить своим огнем атаку пехоты. Однако к началу войны артиллерийская подготовка понималась весьма упрощенно. До момента сближения пехоты с противником на дистанцию действительного ружейного огня (400-500 м) артиллерия вела огонь по батареям противника. С броском пехоты в атаку артиллерия должна была огнем с открытых позиций поражать огневые средства противника, мешавшие продвижению пехоты. Обязанности артиллерии были таким образом весьма ограниченны. Роль артиллерии в наступлении фактически недооценивалась. Вопросы взаимодействия артиллерии с пехотой, в частности вызов огня артиллерии, целеуказание не были четко отработаны.
Во французском строевом пехотном уставе было записано, что командование «подготовляет и поддерживает артиллерией движение пехоты». Однако подготовка пехотной атаки артиллерией могла проводиться и вне связи с действиями пехоты. Вследствие того, что огонь французской 75-мм пушки был недействителен против укрытий, считалось, что при наступлении пехота, даже жертвуя собой, сама должна выбивать из окопов противника, которого затем расстреливала шрапнелью артиллерия.
Русский «Устав полевой службы» подчеркивал, что артиллерия своим огнем прокладывает дорогу пехоте и для этого поражает те цели, которые препятствуют пехоте выполнять боевые задачи, а когда пехота атакует, особо назначенные батареи выдвигаются к атакующим войскам на ближайшие к противнику дистанции, чтобы поддержать атаку пехоты. Здесь обращает на себя внимание термин «прокладывать дорогу пехоте». Этим устав 1912 г. нацеливал на тесное взаимодействие пехоты с артиллерией, которая должна помогать пехоте, сопровождая ее огнем и колесами. В русском «Уставе полевой службы 1912 г.» была выражена, правда еще недостаточно ясно и последовательно, идея массирования артиллерии в бою и, чего не было ни в одном из иностранных уставов, подчеркивалась необходимость поддержки атаки пехоты до броска ее в штыки. Легкая полевая артиллерия согласно уставу включалась в боевые участки пехоты дивизионами и батареями. Гаубичные дивизионы и тяжелая полевая артиллерия, входившие в состав корпуса, либо назначались на те участки, где их содействие наиболее полезно и таким образом входили в подчинение нижестоящих командиров, либо оставались в распоряжении командира корпуса и от него получали задачи.
Ведение оборонительного боя перед первой мировой войной почти во всех странах было разработано недостаточно. Обороной до того пренебрегали, что в некоторых армиях избегали употреблять само слово «оборона». Так, во французской армии, по свидетельству Люка, слово «оборона» настолько резало слух, что его не решались употреблять в упражнениях на картах и в заданиях на полевые учения. Кто очень интересовался вопросами обороны, тот рисковал испортить себе служебную репутацию. Все же в уставах различных армий имелись специальные статьи и разделы, посвященные ведению оборонительного боя. Методы ведения обороны рассматривал германский устав, хотя в Германии оборона в целом недооценивалась. Сущность обороны видели в том, чтобы «не только отбить атаку, но также одержать решительную победу», а для этого, как требовал устав, оборона должна быть соединена с наступательными действиями.
Несмотря на отрицательное отношение французского командования к оборонительным действиям, французскими уставами все же предусматривалась оборона на отдельных направлениях для экономии сил, расстройства неприятеля для того, чтобы дать возможность главным силам действовать наступательно в наилучших условиях.
Значительное внимание оборонительным действиям уделяли русские уставы. Переход к обороне допускался в случае, «когда поставленная цель не может быть достигнута наступлением». Но и занимая оборону, войска всеми видами огня должны были расстроить силы противника, чтобы затем перейти в наступление и разбить его.
В обороне войска развертывались в боевой порядок, который, как и в наступлении, состоял из боевых участков и резервов. При переходе к обороне роты развертывались в цепь, оставляя позади один взвод в качестве ротной поддержки. Батальоны развертывали в цепь три роты, а одну роту располагали позади в батальонном резерве. По этой же схеме развертывались и полки (три батальона в первом эшелоне и один в резерве). По взглядам русских военачальников, и в обороне требовалось делать сильнейшим тот участок, который имел наиболее важное значение.
Пулеметы распределялись обычно по два между батальонами первого эшелона, равномерно усиливая их в огневом отношении. Австрийский пехотный устав 1911 г. рекомендовал в обороне сохранять пулеметы как огневой резерв.
Ширина участков в обороне мало отличалась от ширины участков в наступлении. Ширина участков обороны дивизии составляла 4-5 км. Глубина обороны создавалась за счет размещения резервов и артиллерии и достигала для дивизии 1,5 — 2 км. По германским взглядам, ширину участков нужно было определять в зависимости от характера местности. В каждом участке предусматривался участковый резерв. Большое значение придавалось созданию сильного общего резерва, назначение которого заключалось в том, чтобы контратаковать противника. В германской армии общий резерв располагался уступом за открытыми флангами. Огневые позиции артиллерии назначались в среднем на удалении до 600 м от пехоты.
Приемы укрепления полевых позиций и взгляды на их организацию, существовавшие до первой мировой войны в армиях будущих противников, в общих чертах были одинаковы. Главную линию обороны составляли опорные пункты (центры сопротивления), которые представляли собой или открытые окопы, или приспособленные к обороне местные предметы (постройки, леса, высоты и пр.). Промежутки между опорными пунктами прикрывались огнем. Чтобы задержать наступление противника и дать время войскам главной позиции изготовиться к бою, устраивались передовые опорные пункты. В глубине обороны создавались тыловые позиции. Германские уставы требовали создавать лишь одну оборонительную позицию. Полевые укрепления надлежало строить не сплошной линией, а группами, промежутки между ними должны были простреливаться. Создания каких-либо заграждений на подступах к позициям не предусматривалось. Оборонительная позиция согласно русскому уставу полевой службы состояла из отдельных опорных пунктов, находящихся в огневой связи. Опорные пункты включали окопы и местные предметы, приведенные в оборонительное состояние. Имелись также «передовые пункты» (боевое охранение). До начала боя пехота не занимала окопы, а находилась вблизи их.
После отражения атаки противника, по уставам, оборонявшиеся войска должны переходить в контратаку и в общее наступление.
Хотя решающая роль в бою во всех армиях отводилась пехоте, но ее действия ставились в прямую зависимость от содействия артиллерии и конницы. Таким образом, приобретала особое значение организация взаимодействия между родами войск. Русский «Устав полевой службы 1912 г.» четко выдвигал необходимость взаимодействия в бою. Стремление к достижению общей цели требует взаимодействия всех частей и родов войск, — говорилось в уставе, — самоотверженного исполнения всеми своего долга и взаимной выручки». От конницы требовалось содействовать наступлению и обороне энергичными атаками «на фланги и в тыл противника» в конном и пешем строю.
Если неприятеля опрокидывали, конница переходила к неотступному преследованию. В германском уставе также подчеркивалась необходимость взаимодействия, особенно пехоты и артиллерии. Однако, как отмечал впоследствии X. Риттер, значение взаимодействия родов войск в германской армии «было не вполне осознано». В действительности отдельные роды войск не взаимодействовали, а лишь действовали друг возле друга. Во французском уставе было записано, что «содействие различных родов оружия позволяет пехоте выполнить при наилучших условиях задачу».
Русский «Устав полевой службы 1912 г.» правильно решал основные вопросы наступательного и оборонительного боев. В отличие от подобных уставов других армий в нем подробно излагались особенности боев в особых условиях (ночью, в горах и др.). Опыт этих боев был получен во время русско-японской войны. Таким образом, этот русский устав, бесспорно, стоял выше, чем уставы других армий того времени, и являлся лучшим уставом накануне первой мировой войны.
Наиболее подготовленной была германская армия. Ее офицерский и унтер-офицерский состав был тщательно подобран в классовом отношении, его подготовка стояла на высоком уровне. Армия была хорошо дисциплинирована, умела маневрировать на поле боя и быстро совершать марши. Большим преимуществом германской армии перед другими армиями было то, что ее войсковые соединения имели в своем составе полевую гаубичную и тяжелую артиллерию. Но по своей подготовке германская артиллерия значительно уступала русской и французской. Немецкие артиллеристы не были приучены стрелять с закрытых позиций. Все внимание обращалось на быстроту ведения огня, а не на его меткость. Подготовка германской кавалерии была хорошая. Лишь обучению пешему бою в крупных соединениях не уделялось везде достаточно внимания.
Французская армия тоже была подготовлена хорошо, и в ней германские генералы видели опасного врага. Две трети унтер-офицерских штатных должностей заполнялись подготовленными сверхсрочниками. Офицерский состав французской армии стоял довольно высоко по общему развитию, образованию и теоретической подготовке, чего нельзя было сказать о высшем командном составе. Французские солдаты были вполне подготовлены к войне, в полевых условиях они действовали активно и инициативно. Большое внимание во французской армии обращалось на обучение походному движению крупных войсковых соединений. Французская армия имела самостоятельную, вполне определенную военную доктрину, отличавшуюся от германской излишней осторожностью. Большим недостатком французской армии являлось почти полное отсутствие в войсках полевой тяжелой артиллерии и легких полевых гаубиц.
Русская армия по боевой подготовке не уступала армиям западноевропейских стран. Солдаты были хорошо обучены, отличались выносливостью и храбростью. Хорошо были подготовлены унтер-офицерские кадры. В войсках большое внимание уделяли умелому ведению ружейно-пулеметного и артиллерийского огня. Русская артиллерия по своей подготовке, безусловно, стояла на первом месте по сравнению со всеми другими армиями.
Регулярная русская конница была хорошо обучена бою как в конном строю, так и сочетанию конного боя с пешим. Кавалерия хорошо вела разведку, однако на действия кавалерии в крупных массах обращалось мало внимания. Казачьи полки в тактической подготовке уступали регулярным полкам.
Офицерский состав русской армии в среднем и младшем его звене имел достаточно хорошую выучку. Большим преимуществом русской армии было то, что ее командный состав имел недавний боевой опыт русско-японской войны. Другие армии такого опыта не имели (германская и французская армии не воевали 44 года, австро-венгерская — 48 лет, Англия вообще вела только колониальные войны против безоружного населения порабощенных стран).
Генералитет русской армии, старший и высший командный состав, подготовке которого в мирное время не уделялось должного внимания, не всегда соответствовал занимаемым должностям.
Английские войска представляли собой отличный боевой материал. Обученность английских солдат и младших офицеров была хорошая. Личным оружием солдаты и офицеры пользовались умело. Однако в оперативной и тактической подготовке английская армия далеко отставала от других армий. Ее старшие и высшие начальники не имели опыта большой войны и показали свою неосведомленность в современном военном деле уже в первых сражениях.
Австро-венгерская армия была хуже других армий подготовлена к войне. Выучка рядового состава не отвечала современным требованиям. Младший офицерский состав в тактическом отношении был подготовлен лучше. Старший же командный состав австро-венгерской армии в вопросах управления общевойсковыми соединениями в полевых условиях подготавливался недостаточно. Уровень подготовки не отвечал современным требованиям. Плохо осуществлялось управление огнем и массирование огня артиллерии.
Д. В. Вержховский