Стратегические решения воюющих сторон - Первая мировая война (1917)

Основные положения плана кампании 1917 г. впервые были изложены Жоффром в телеграмме представителю французского командования при русской Ставке генералу Жанену от 6 (19) октября 1916 г. Затем они были повторены в его письмах Алексееву от 21 октября (3 ноября) и 28 октября (10 ноября). 

Русская Ставка сообщила свои соображения в ответном послании Алексеева Жоффру от 1 (14) ноября. Особое внимание обращалось на необходимость развертывания операций на Балканах. Алексеев писал, что «военные и политические соображения заставляют нас сжать кольцо вокруг противника именно на Балканах, и русские готовы будут выставить сильную армию на этом важнейшем для данного фазиса великой борьбы театре».

В начале ноября 1916 г. по установившейся традиции в Шантильи, где располагалась французская главная квартира, собрались представители союзных армий. 

1) союзные армии должны подготовить к весне 1917 г. совместные и согласованные операции, которые имели бы целью придать кампании этого года решающий характер; 

2) чтобы воспрепятствовать противнику вернуть себе инициативу, в течение зимы должны продолжаться уже начатые наступательные операции в том размере, который допускается климатическими условиями отдельных фронтов; 

3) к первой половине февраля должны быть подготовлены совместные наступательные действия теми силами и средствами, которыми к тому времени будут располагать союзные армии; 

4) если обстоятельства позволят, то общие наступательные операции с наиболее полным использованием, тех средств, которые каждая армия будет иметь возможность ввести в дело, будут начаты на всех фронтах, как только окажется возможность их согласовать.

На конференции союзники стремились диктовать свою волю русским, не допускать широкого обсуждения своих предложений. Соображения русского представителя Дассино должным образом не учитывались. «Все возражения и поправки, - доносил он в Ставку, - принимались Жоффром крайне неохотно, и он тотчас переходил к следующим вопросам... Мое впечатление такое, что англичане и французы ведут свою отдельную линию, направленную на оборону своих государств с наименьшей потерей войск и наибольшим комфортом, стараясь все остальное свалить на наши плечи и считая, что наши войска могут драться даже без всего необходимого. Они для нас не жертвуют ничем, а для себя требуют наших жертв и притом считают себя хозяевами положения».

Предложение Алексеева относительно проведения операции на Балканах было фактически отвергнуто. В постановлении конференции говорилось: «Члены совещания приняли к сведению ясно выраженную волю верховного русского командования и вместе с ним признают, что союзники должны вывести из строя Болгарию. Такой цели следует достигнуть путем тесно связанных операций Восточной (Салоникской) армии совместно с армиями русской и румынской». Но это была общая формулировка. Реальных мер но усилению Салоникской армии не было принято, хотя на конференции союзники дали обещание довести ее до 23 дивизий.

В январе - феврале 1917 г. была проведена очередная встреча представителей союзных армий. На этот раз она состоялась в Петрограде. Участники конференции ставили своей задачей уточнить те решения, которые они приняли в Шантильи. Прежде всего ими была подтверждена выраженная ранее непоколебимая уверенность довести войну до победного конца именно в предстоящую кампанию. В постановлении конференции говорилось: «Кампания 1917 г. должна вестись с наивысшим напряжением и с применением всех наличных средств, дабы создать такое положение, при котором решающий успех союзников был бы вне всякого сомнения».

Был обсужден вопрос о сроке начала общих операций. Генерал Гурко (и. д. начальника штаба Ставки) сказал, что «русские армии могут начать крупные наступления лишь к 1 мая (нового стиля)». Французская сторона выразила недовольство. Она настаивала на том, чтобы «русский план операций, каков бы он ни был, включал наступление, развертываемое как можно скорее и с максимальными средствами», что операции русских должны начаться не позднее 15 марта (нового стиля). После долгой дискуссии участники конференции согласились с тем, чтобы провести наступление на всех фронтах между 1 апреля и 1 мая, причем последняя дата признавалась предельной всеми союзниками.

Особое место в работе конференции заняли вопросы, связанные с оказанием России помощи оружием и военными материалами. Русские представители накануне произвели тщательный подсчет всего боевого имущества, которое находилось на фронте и на складах. Ставка просила союзников удовлетворить потребности русской армии в важнейших предметах боевого снабжения. Однако, как отмечал А. А. Маниковский, союзники направляли свои усилия главным образом к сокращению заявок русских. В то же время они «были крайне бесцеремонны в своих требованиях, предъявляемых к нам в отношении оказания им помощи путем боевых действий против австро-германцев». Союзники согласились поставить России 3,4 млн. т различных военных материалов. Это было в три раза меньше того, что просили русские (10,5 млн. т).

В отличие от стратегов Антанты, которые довольно оптимистично смотрели в будущее, германское верховное командование было серьезно озабочено перспективой предстоящей кампании. Общее положение страны и состояние вооруженных сил не позволяли даже думать о каких-либо наступательных действиях, да еще с решительными целями. Нужно было выработать такой план, выполнение которого если и не обеспечивало достижения скорого и победоносного окончания войны, то хотя бы ликвидировало преимущества Антанты. Не оставалось ничего другого, как перейти на всех сухопутных театрах к стратегической обороне. Одновременно с 1 февраля, как об этом был осведомлен американский президент, развертывалась неограниченная подводная война с задачей создания полной морской изоляции противника и подрыва тем самым его экономической мощи.