Москва после ухода Наполеона в 1812 году

После оккупации Москвы, 8 (20) октября 1812 года Наполеон вместе со своей армией покинул Москву.

В Москве остался маршал Мортье с арьергардом. Наполеон послал ему из Троицкого весьма точно и строго формулированный приказ: взорвать весь Кремль и пороховые погреба, сжечь казармы, водочные склады, все общественные здания, за исключением Воспитательного дома, а также все уцелевшие частные постройки, в том числе обязательно дом графа Растопчина, и только тогда оставить город.
Приготовление французов ко взрыву не укрылось от москвичей. Рассказы о том вскоре дошли до генерала Винценгероде, стоявшего в селе Чашники. Ужас охватил всех при вести о готовившемся взрыве Кремля, где покоятся мощи святых угодников и гробницы царей. Винценгероде решился во что бы то ни стало предупредить лютое варварство. Захватив несколько казаков, он поскакал в Москву, для переговоров, но был захвачен в плен.
В ночь на 9 октября тихо выступал Мортье с войсками из города. В это время у Тверской заставы уже появились казаки с толпами вооруженных крестьян, которые на всем пространстве от Камер-Коллежского вала до Петровского дворца засели в ямах, откуда раньше брали глину. Вдруг за Калужской заставой один за другим грянули 3 выстрела. Сигнализировал маршал Мортье. Через некоторое время раздался оглушительный удар и послышался страшный грохот. Во многих домах треснули стены, обрушились потолки и вылетели оконные рамы, а внутри - сдвинулась с места и упала мебель, людей сбросило с постелей. Охваченные паническим страхом все ринулись на улицы и площади раздетыми и израненными железом, камнями и обломками стекол. Холодный дождь лил ручьями. Отовсюду слышались дикие крики, визг и стоны людей, раздавленных падающими зданиями. Слышались призывы о помощи, но помогать было некому. В Кремле взрывы с перекатами повторялись с ослабевающей силой неоднократно, и буйно вздымались огненные языки. В Грузинах у церкви Георгия Победоносца толпа народа оставалась всю ночь.

На противоположном берегу Москвы-реки дома были облеплены мусором и вонзившимися в них осколками камней. Поверхность реки засеребрилась от оглушенной и всплывшей рыбы. Однако вследствие спешности, с которой закладывались подкопы, и совершалось выступление маршала Мортье, а также благодаря своевременно принятым мерам и проливному дождю, план всеобщего разрушения далеко не удался. В Новодевичьем монастырь казначей Сарра с несколькими инокинями успела погасить фитили. В Рождественском - сваленная в кельи солома с воткнутыми зажженными свечами оказалась отсыревшей и не занялась. Уцелел даже дом графа Растопчина.

В самом Кремле были разрушены: Дворец, Грановитая Палата, арсенал, комендантский дом, пристройка к колокольне Ивана Великого и до основания Алексеевская башня.

Повреждены: Сенат, проломлены в 5-и местах стены, набережная и Никольская башня. Находившийся в ней образ святого Николая Чудотворца остался невредим. По повелению Государя здесь была прибита доска, на которой с трудом, но еще и теперь можно прочесть надпись: «В 1812 году, во время неприятельского нашествия, твердыня сия почти вся была разрушена подрывом неприятеля, но чудесною силой Божьей, св. образ угодника Божия, Святи­теля Николая, здесь начертанный на самом камне, и не только сей образ, но стекло, прикрывающее оный, и фонарь со свищею остались невредимы. Кто Бог велий, яко Бог наш! Ты еси Бог, твори чудеса! дивен Бог во святых своих».

Соборы и значительная часть кремлевских стен остались невредимы.

Москва была свободна, но ее нельзя было узнать. Опасно было ходить: всюду виднелись провалы в колодцы, погреба и помойные ямы, и почти на каждом шагу попадались гниющие трупы людей и животных. Китай-город с Гостиным двором, Замоскворечье и Немецкая слобода выгорели целиком. Земляной вал, кроме Шереметьевской больницы, главного корпуса Спасских казарм и Сухаревой башни, Воздвиженка, Знаменка, Пречистенка и Тверская от Воскресенских ворот до дома Главнокомандующего – также были разрушены. По Никитской улице уцелело 2 дома, на Никольской - 3 дома, в Старой Басманной - 4 дома, по Тверскому бульвару - домов8. Малая Дмитровка, Лубянка, часть Мясницкой от Красных ворот, Покровки и Сретенки, а также Кузнецкий мост за исключением флигеля, в котором помещалась славившаяся тогда кондитерская Гуа, выстояли. В общем, из 9 158 каменных и деревянных домов осталось 2 626, а из 8 520 таких же магазинов – 1 368. Из 290 храмов сгорело - 12 храмов, обгорело - 115 храмов, оставшиеся - были разграблены. На улицах и площадях валялось 11 959 человеческих и 12 576 лошадиных трупов.

Раньше всех вошли в Москву казаки Винценгероде с окрестными поселянами. Грабеж неприятелей сменился грабежом своих. Казаки увозили все, что попадалось путного, в свои стоянки, а поселяне - по деревням. Оспаривая друг у друга награбленное, они доходили до ожесточенных драк. Общей анархией воспользовались и хозяева уцелевших домов, которые стали на время безначалия господами и чужого имущества.

Так продолжалось 3 дня до 14 октября, когда прибыл генерал В. Д. Иловайский. Он водворил некоторый порядок и выпустил объявлеше: «Слава Богу! Первопрестольный град очищен от врагов. Окрестные жители могут теперь быть спокойны и привозить безопасно в древнюю столицу все произведения земли и изделия свои. Обыватели Москвы нуждаются в жизненных припасах. Я уверен, что всякий русский будет продавать привезенное им за умеренную цену. Торговые дни назначаются те же, какие были и прежде. Приезд в Москву обеспечен воинскими отрядами. Господь милосерд! Государь наш благотворителен. Народ русский единодушен, и скоро древняя столица возвратит прежнюю свою славу и благоденствие».

Из ополчения прежде других пришло в Москву Владимирское с генералом Спиридоновым. За ним прибыли комендант Гессе и обер-полицмейстер Ивашкин с полицией и пожарным обозом. Прибыл и граф Растопчин, который для прекращения продолжавшихся беспорядков в городе издал свою последнюю афишу:
«Крестьянам Московской губернии. По возвращении моем в Москву узнал я, что вы, недовольны быв тем, что ездили и таскали, что попадалось на пепелище, еще вздумали грабить дома господ своих по деревням и выходить из послушания. Уже многих зачинщиков привезли сюда. Неужели вам хочется попасть в беду? Славное сделали вы дело, что не поддались Бонапарте, и от этого он околевал с голоду в Москве, а теперь околевает с холода в дороге, бежит не оглядываясь, и армия его живой не приходит; покойников французских никто не подвезет до их дому. Ну, так Бонапарта не слушались, а теперь слушаетесь какого-нибудь домашнего вора. Ведь опять и капитан-исправники и заседатели везде есть на месте. Гей, ребята! Живите смирно, да честно; а то дураки, забиячные головы, кричать: «Батюшка, не будем!» 20 октября 1812 года.

По приглашена графа Растопчина приехал из Мурома преосвященный Августин. Успенский собор был заперт и опечатан до его прибытия. В стенах снаружи еще торчали вбитые в них брусья для коновязей. Владыка приказал отпереть северные двери. За ним вошли все сопровождавшие его, держа перед собой зажженные свечи. Мерцание огни осветили картину необычайного запустенья. В перебитые от взрывов окна нанесло много снега. Пол был покрыт навозом, углем, стружками и лоскутьями одежды. Посреди стояли, вытащенные из Оружейной палаты статуи. С иконостаса содрано серебро. Ризница разбросана. Над гробницами митрополитов были устроены стойла для лошадей. На алтаре валялись игральные карты и были видны не совсем просохшие потоки вина. Архангельский собор был завален бочками и разной рухлядью. Благовещенский собор и другие - оказались совершенно опустошенными. В Вознесенском монастыре найдено 7 хлебных печей. У подошвы Ивана Великого лежали 2 огромных колокола, сорвавшихся во время погрома.

Из Казани возвратился Сенат, из Владимира - Канцелярия гражданского губернатора, из Нижнего - Губернское правление и Архив иностранных дел. Возобновился выход «Московских Ведомостей».

В 1813 году Государю был представлен план графа Растопчина «для урегулирования некоторых частей столичного города». Проект был утвержден только в 1816 году при генерал-губернаторе Тормасове. На производство работ было отпущено 9 миллионов рублей и наряжено 4 полка и 2 пионерные роты и приказано сформировать 2 рабочих батальона.

Источники:
"Иллюстрированная Отечественная война 1812 года". С-Петербург. 1887 г.
"Описание Отечественной войны в 1812 году", часть 2, С-Петербург. 1839 г.
"Памятники и медали в память боевых подвигов русской армии в войнах 1812, 1813 и 1814 годах и в память Императора Александра I", С.-Петербург. 1913 г.