Смоленск - город воинской славы

Смоленск – один из древнейших городов России, который со времен Василия III встречал врагов, шедших на Москву с запада. В Смутное время его оборона в 1609-1611 годах спасла страну и веру от польского нашествия. В годы Северной войны 1700-1721 годов русское сопротивление на Смоленской земле заставило Карла XII повернуть на юг и погибнуть под Полтавой. Во время Отечественной войны 1812 года Смоленское сражение стало первым, где армия Наполеона понесла большие потери, несмотря на численное преимущество. Смоленск получил прозвища "город-щит", "щит России" и "город-ключ", который веками защищал Москву от европейских соседей.

История города Смоленска

Смоленск — древний и славный город, у которого среди русских городов немного ровесников. До сих пор неизвестно, кто и когда основал Смоленск. О появлении Киева есть народное предание, записанное древним летописцем, а о возникновении Смоленска к тому времени уже и предания были позабыты!

Задолго до образования русского государства на месте нынешнего Смоленска поселились кривичи — «верховые вой». Они построили деревянный «городок» на соборном холме и начали возделывать землю, рубить леса, строить лодки и торговать своими и чужими товарами по Днепру до Чёрного моря и даже до самого Царьграда.

В Смоленск приезжали купцы из разных стран, чтобы торговать своими товарами. На Смоленской пристани, которая находилась за нынешней Свирской церковью, при впадении речки Смядыни в Днепр, можно было встретить представителей разных народов: цареградских греков, скандинавских варягов, болгар с берегов Волги и арабов из-за Хвалынского или Каспийского моря.

Смоленск находился на пересечении торговых водных путей: один шёл «из Варяг в Греки» — из Балтийского моря через Неву, Волхов, Ловать и Днепр в Чёрное море, другой — в «Болгары и Хвалынское море» через Днепр и притоки Волги — Вазузу, Оку с Угрой и другие, а третий — «в Немцы» из Днепра в Двину и Рижский залив.

Иноземные купцы, поторговав в Смоленске, ремонтировали свои лодки, конопатили их и смолили, чтобы отправиться с товарами дальше по Днепру. Говорят, что Смоленск получил своё название именно благодаря этому процессу: здесь смолили лодки, а жители города продавали смолу купцам.

Из одной реки в другую лодки перетаскивали «волоком» по земле на деревянных катках или колёсах. Однако этот процесс негативно сказывался на их состоянии, и лодки могли порваться по швам.

Благодаря торговле с иностранными купцами Смоленск быстро разбогател и расширился, захватив соседние холмы. Жители города укрепили его земляными валами, и к моменту образования Русского государства Смоленск стал большим и хорошо защищенным.

Когда Аскольд и Дир проплывали мимо Смоленска по Днепру на пути к Киеву, они пытались захватить город, но не смогли преодолеть его стены. В то время смоляне не платили дань никому и управлялись самостоятельно.

У подножия соборного холма висел вечевой колокол, звук которого собирал граждан на торговой площади у берега Днепра. Здесь, на вече, они решали свои дела всем миром.

В 882 году, спустя 20 лет после призвания варягов, «могучий и вещий» Олег хитростью овладел Смоленском. С тех пор этот город стал столицей молодого русского государства. Вместе с вечем в Смоленске стали править наместники русских князей.

В 989 году Великий князь Владимир «Красное Солнышко» передал Смоленск своему маленькому сыну Станиславу, который стал первым князем Смоленска. Однако по малолетству он не смог приехать в Смоленск и вскоре умер.

После крещения киевлян в 990 году Владимир Святой отправился из Киева по Днепру в Новгород. С ним был и первый русский митрополит Михаил. Они просветили смолян святым крещением, а языческого идола Волоса, который стоял на Вознесенской горе, приказали бросить в Днепр.

Не сразу смоляне забыли свою старую языческую веру. Когда умер Святой Владимир, его сын Святополк Окаянный начал избивать своих братьев. Один из них, Глеб, был убит в Смоленске, и полуязычники смоляне не помешали этому злому делу.

Святой Глеб был князем в Муроме. Получив от Святополка весть о смерти отца, он отправился в Киев. В Смоленске он остановился со своими «кораблецами» и «насадами» в Смядынской бухте, где и узнал об убийстве Святополком своего брата Бориса.


Когда Глеб, оплакивая отца и брата, молился, явились подосланные Святополком убийцы и схватили его ладью. Дружина Муромская оробела; начальник злодеев Горясер велел умертвить князя, и собственный повар Глеба по имени Торчин зарезал его ножом. Это случилось 5 сентября 1015 года.

Тело Св. Глеба положили между двух колод и прикрыли хворостом, и лишь через 4 года Великий Князь Ярослав Мудрый, брат Глеба, нашел его нетленным и перевёз к Киеву в Вышгород, где и похоронил вместе с телом Св. Бориса.

На месте убиения Св. Глеба был построен в 1145 году Борисоглебский монастырь, от которого теперь остались одни развалины. Недалеко от них на берегу высохшей речки Смядынки стоит древний колодец, к которому из Свирской церкви 5 сентября бывает крестный ход.

После смерти Ярослава Мудрого в 1054 году Смоленск перешел к его сыну Вячеславу, а затем к Игорю. С этого времени в городе правили удельные князья, и некоторые из них оставили о себе добрую память.


Владимир Всеволодович Мономах — внук Ярослава, за родом которого Смоленск был закреплен на Любечском съезде князей. Он построил в Смоленске каменный Успенский собор и в 1103 году установил в нем Чудотворную икону Божией Матери Одигитрии. Эта икона, по преданию, была написана Евангелистом Лукой и высоко чтилась в Греции, а Мономаху досталась от его матери, греческой царевны Анны. Икона стала главной святыней Смоленска и покровительницей города, который в летописях так и называется «градом Богоматери».

Ростислав Мстиславич — внук Мономаха, основал в Смоленске в 1137 году Епископскую кафедру и построил, помимо Борисоглебского монастыря, три каменные церкви: Петропавловскую (1146), Ильинскую и Козьмодемьянскую. За свое благочестие он получил прозвище Набожный.

Роман Ростиславич — сын Ростислава, отличался необыкновенным милосердием и любовью к просвещению. Он построил Богословскую церковь и при ней училище, где обучали русскому, латинскому и греческому языкам. На школы и книги он потратил все свои средства, и когда умер, его похоронить было не на что. Благодарные смоляне похоронили его в соборе на общественный счет и долго оплакивали этого доброго князя.

Давид Ростиславич, брат Романа, прозванный «Благовластным», не ладил с Смоленским вечем, но был справедлив и тверд. Он отличался воинскими доблестями, но при этом любил читать книги и был благочестивым человеком. В 1194 году он построил Свирскую церковь, подобной которой в то время не было во всей северной Руси. В эту церковь он ежедневно ходил молиться из своего дворца, который стоял возле нее к юго-западу. Он умер в 1197 году в любимом Борисоглебском монастыре, приняв перед смертью монашество. Его каменный гроб, найденный в развалинах этого монастыря в 1833 году, хранится в Свирской церкви.В правление Давида развилась торговля смолян с немцами из Риги, Бремена, Любека и других городов. Немцы имели тогда в Свирском посаде свои склады и молитвенный дом.

Мстислав Романович Старый — внук Ростислава, при котором жил преподобный Аврамий Смоленский, праведный и незлобивый страдалец, молитвенник за город Смоленск.

Мстислав Удалой — внук Ростислава, самый храбрый из всех русских князей. Он погиб в битве на Калке в 1224 году.

Ростислав II — правнук Ростислава Мстиславича; при нем напали на Смоленск татары в 1238 году, но были отражены Святым мучеником Меркурием, который и сам погиб в борьбе с татарами. По преданию, сама Богоматерь послала его на этот подвиг. Перед своей мученической кончиной он слышал глас с неба: «Дерзай, рабе мой Меркурие: Аз град свой соблюду невредим от варвар до конца века».


Федор Ростиславич — сын Ростислава II, жил почти все время в Ярославле, доставшемся ему за женой. Он причислен со своими сыновьями Давидом и Константином к лику святых. «Смоленск блажит князя Федора» говорит летописец. И теперь еще его чтут пчеловоды, как своего покровителя. Его наместник, князь Андрей, ушел из Смоленска от зависти братьев в Переяславль и там 30 лет жил при церкви в качестве сторожа. Только после его смерти узнали, что он был князь Смоленский. За свою добрую жизнь он причислен к лику святых.Последние Смоленские удельные князья ссорились между собой. От этого Смоленское княжество ослабело, и соседние Литовские князья задумали овладеть им.

В 1404 году литовский князь Витовт провёл под Смоленском всю весну, осаждая город с помощью пушек. Однако, несмотря на все свои усилия, он не смог взять Смоленск.

В июле того же года, когда Смоленский князь Юрий находился в отъезде, Витовт снова осадил город и, используя голод, вынудил жителей сдаться. Так закончилось существование знаменитого Великого Княжества Смоленского, «отчины» Мстислава, внука Мономаха.

Это княжество занимало обширные территории, включая современную Смоленскую область, а также части соседних губерний: Могилёвской, Витебской, Псковской, Тверской, Московской и Калужской. В период раздробленности оно способствовало сохранению единства Руси, объединяя разрозненные княжества южной и северной Руси. В этом заключалась его важнейшая историческая заслуга перед русской землёй.

Смоленск находился под властью литовцев в течение 110 лет. Литовцы переняли у своих русских соседей православную веру, русский язык, письменность, а также некоторые обычаи и законы. Благодаря этому смолянам жилось легко и свободно под властью литовцев.

Хотя литовские князья, начиная с Витовта, были католиками, они не препятствовали распространению православной веры в Смоленске и предоставляли горожанам различные льготы. Это способствовало процветанию и богатству города.

Смоляне храбро сражались под знаменами Витовта против немцев. В знаменитой Грюнвальденской битве смоленские полки внесли свой вклад в победу на стороне Витовта. Литовцы окружили Смоленск новой линией валов с деревянными стенами.

Однако правление литовцев в Смоленске не устраивало московских князей. После свержения татарского ига они стали задумываться о возвращении Смоленска в состав русского государства. В 1514 году великий князь Московский Василий III осадил Смоленск и настолько сильно стеснил его, что литовские воеводы по требованию смолян сдали город Василию.

«Земля наша и отчина твоя пустеет, — сказали смоляне царю, — прими град сей с тихостью!» На целых 97 лет Смоленск вновь стал русским городом.
 

Строительство каменной стены вокруг Смоленска

В 1569 году Литва объединилась с Польшей в одно государство, что привело к распространению польских обычаев и католической веры в Литве. Литовцы, а особенно поляки, стали стремиться к захвату Смоленска — города, который был очень важен для них как стратегически значимый и пограничный. Смоленск был ключом ко всей Днепровской области и главным оплотом Московского государства.

По этой же причине московские князья крепко держались за Смоленск и опасались потерять такой важный город. Царь Фёдор Иоаннович, сын Грозного, решил, по совету своего мудрого правителя Бориса Годунова, укрепить Смоленск как можно лучше.

В 1587 году в Смоленске было положено начало строительству каменной стены, но по какой-то причине работы остановились. Лишь в 1595 году за дело взялся сам «ближний великий боярин» Борис Фёдорович Годунов.

Из Москвы в Смоленск был направлен городовой мастер Фёдор Савельев Конь, а также бояре и дьяки. Им было поручено заготовить материалы для возведения стены. Получив благословение от Смоленского архиепископа Феодосия, они приступили к работе.

Все кирпичные сараи, находившиеся вблизи Смоленска, были переданы в казну. За Петропавловской церковью, в Офицерской слободе, в Гнездове и других местах были построены новые кирпичные сараи и обжигальные печи. Производство кирпича осуществлялось круглый год.

Со всех уголков России в Смоленск были направлены рабочие и возчики. Известь добывали в селе Верховье на Обше, расположенном в 200 верстах от Смоленска, а белый камень — в городах Старица Тверской губернии и Руза Московской губернии, которые находились на расстоянии 342 верст. За все материалы казна платила из собственных средств, и только свои изделия доставлялись бесплатно, в рамках повинности крестьянами дворцовых сел.

Работа закипела с невероятной скоростью. Трудно представить, какое оживление царило в то время в Смоленске. Всюду были видны груды материалов — кирпичей, камней, извести, бревен, досок и железа. Рабочие трудились не покладая рук, по дорогам тянулись конные подводы, а по улицам ходили царские бояре и чиновники, известные как дьяки.

В 1596 году в Смоленск приехал боярин Борис Годунов. Он указал места для рва под стены и заложил крепость в своём присутствии. Через два года Борис Годунов стал царём.

Когда он известил польского короля Сигизмунда о своём избрании, польские послы приехали в Москву и заявили новому царю, что княжество Смоленское должно быть отдано Польше. Видя такие притязания и зная, что в 1603 году истекает срок 12-летнего перемирия с Польшей, царь Борис стал спешить с окончанием Смоленской стены.

В 1600 году он прислал в Смоленск 20 тысяч рублей, велел набавить жалованье рабочим и принимать на постройку всех желающих. В то время на Руси был страшный голод, и это позволяло привлечь к работе всех желающих.

В 1602 году строительство стены было завершено. Работы хватило бы и на следующий год, но появились тревожные слухи о самозванце, который, по слухам, обещал отдать половину Смоленского княжества своему будущему тестю воеводе Мнишику, а другую — королю Сигизмунду.

В спешке, поздней осенью, на северо-восточной стороне стены работы велись наскоро, и впоследствии она оказалась не такой прочной. Осенью того же года стену освятили, и на главных Днепровских воротах установили в нише большую икону Божией Матери — Одигитрии, копию с соборной иконы, присланную из Москвы царем Борисом в Смоленск как образ Покровительницы града и Небесного Стража новой крепости.
Каменная стена сплошным кольцом окружала Смоленск на протяжении целых 6,5 километров. Она достигала высоты от 13 до 19 метров и шириной от 5 до 6 метров, тысячи красивых зубьев с бойницами украшали её. На зубцы опиралась двускатная деревянная крыша. В стене были устроены в два яруса печуры или амбразуры с бойницами для пушек.


Дубовый фундамент был заложен на глубину до 4 метров.

На стене возвышались 38 красивых и высоких башен, круглых и четырёхугольных, которые грозно смотрели с вершины высоких холмов своими бойницами в три яруса, или боя. Четвёртый бой располагался между башенных зубцов. В башнях было устроено девять проезжих ворот, над которыми, по православному русскому обычаю, снаружи и изнутри города, стояли священные иконы в особых углублениях.

Для пешеходов в стене были предусмотрены форточки, а для стока воды из разных ручьёв — каменные со сводами трубы. Кроме того, в разных местах под стеной были вырыты подземные ходы.

С тех пор Смоленск, укреплённый по всем правилам военного искусства, стал оплотом Русского государства, его главной защитой от западных врагов — поляков и литовцев.


Борис Годунов, заложивший стену, с гордостью докладывал царю Феодору: «Мы создадим красоту, которой не будет во всей поднебесной. На стене будет 38 башен, а по её верху можно будет проехать на тройке. Как на боярыне лежит многоценное ожерелье, придавая ей красоту и гордость, так и Смоленская стена станет ожерельем всей Руси Православной, вызывая зависть врагов и гордость Московского государства».

На протяжении трёх столетий Русь сталкивалась со страшной бедой — вражеским нашествием. Трижды, казалось, что страна была на грани гибели, дважды враги проникали в самое её сердце — Москву. Кровь проливалась на русской земле, но каждый раз стены Смоленска вставали на защиту родины. Благодаря им, ограбленная и обессиленная Русь снова поднимала голову и справлялась с врагами.

Дважды Смоленск погибал, защищая свою страну. Его жители умирали под неприятельскими ядрами, их дома были сожжены, а стены разрушены. Но, словно сказочный феникс, он восставал из пепла и продолжал нести свою тяжёлую сторожевую службу.


Не было и нет на Руси другого такого города, как Смоленск. Недаром народ прозвал его «многострадальным Смоленском». Великая Императрица Екатерина II назначила ему в герб чёрную пушку в знак его вековой службы, а на пушке — легендарную птицу Феникс, олицетворяющую вековые страдания этого города за Святую Русь.

В 1602 году Борис Годунов завершил строительство Смоленской стены. Однако, как оказалось, его слова, сказанные царю Федору, были не к добру. Князь Трубецкой, присутствовавший при этом разговоре, открыто высказал своё мнение: «Как в том ожерелье заведутся вши, и их будет не выжить!»

Эти слова можно воспринимать как предсказание о будущем не только Смоленска, но и всей Руси.
 

Осада Смоленска поляками

В 1604 году на Руси появился самозванец Лжедмитрий I. Началось Смутное время, которое привело к падению царской власти и разрушению гражданского порядка. На русскую землю со всех сторон устремились враги. Одни стремились завладеть царским троном, другие хотели получить добычу и показать свою доблесть.

Польский король Сигизмунд III, сосед Московского государства, понял, что это удобное время для захвата Смоленска и восхождения на русский престол. Он объявил себя «ближайшим родичем» Московского государства и направил свои войска на Русь, мотивируя это стремлением «во славу Божию и для распространения святой католической веры».

13 сентября 1609 года он появился под стенами Смоленска и потребовал от горожан крестного целования. Смоляне ответили королю: «У нас обет положен в дому у Пречистой Богородицы: православную веру за святые церкви, за царя и за царское крестное целование всем умереть, а Литовскому королю и его панам отнюдь не поклониться».

Так началась 20-месячная осада Смоленска. Воеводой и защитником города стал мужественный, твердый духом и умный боярин Михаил Борисович Шеин. Он сжег посады, оградил ворота деревянными срубами и распределил защитников Смоленска по стене и башням. Всего их было 2462 человека с 170 пушками против 28 тысяч неприятельского войска.

Сначала Сигизмунд хотел взять Смоленск приступом. Но все три приступа были успешно отбиты русскими. Тогда поляки прибегли к подкопам, но русские при помощи подземных ходов узнавали о них и взрывали.

На другой год полякам всё же удалось взорвать круглую башню и 10 сажень стен на месте нынешнего Лопатинского сада. Но русские трижды выгоняли поляков из пролома и потом заделали его землей.

Тогда снова начались переговоры и увещания. Смоляне твердили одно: «умрем все, а не сдадимся». Архиепископ Сергий даже снял с себя ризы, положил посох и объявил народу, что готов принять муку, но церковь свою не предаст. А Шеин объявил полякам, что если они впредь будут подъезжать к стенам с воровскими речами, то прикажет стрелять в них.


Шел двадцатый месяц осады. Жители города страдали от голода и болезней, тысячами умирали, погибали от ядер, но даже не думали о сдаче. Наоборот, они первыми послали грамоты в русские города, призывая всех русских людей смело встать на защиту своей родины.

Эти грамоты подняли ополчение русских городов. Ещё немного и Смоленск был бы спасён. Но один человек — Андрей Дедешин, боярский сын из города Белого, неоднократно бывавший с послами в Польше, — предал город. Он убежал в лагерь Сигизмунда и указал ему место, где стена была построена осенью наспех и оказалась непрочной.

Поляки выстрелами из пушек сделали брешь в стене и в полночь на 3 июля 1611 года пошли на приступ сразу с трёх сторон: на Королевский пролом, на Пятницкие ворота и на Крылошевские ворота (от Рачевки).

Основные силы поляков ворвались в город через Крылошевские ворота и Королевский пролом. Улица между этими проломами, известная как Резницкая, стала основным местом битвы, где истомлённые защитники Смоленска сражались за свою жизнь.

Как пишет Карамзин, битва длилась долго, и она проходила на развалинах и стенах города, сопровождаясь звоном колоколов и святым пением в церквях. Поляки одерживали верх, стремясь к главному храму Богоматери, построенному ещё Мономахом. Многие горожане и купцы с семьями заперлись там, защищая своё богатство и пороховую казну.

Не видя иного выхода, русские зажгли порох и взлетели на воздух вместе с детьми, имуществом и славой. От страшного взрыва, грома и треска неприятель оцепенел, забыв на время о своей победе. С ужасом они наблюдали, как весь город охвачен пламенем, в который жители бросали всё самое ценное, а также себя с женами, чтобы оставить неприятелю лишь пепел и показать пример добродетели своему народу. На улицах и площадях лежали груды сожжённых тел.

Один воин стоял на высокой башне с окровавленным мечом и противостоял полякам — доблестный Шеин. Он хотел умереть, но перед ним плакали его жена, юная дочь и малолетний сын. Тронутый их мольбами, Шеин объявил, что сдаётся вождю поляков, и сдался Потоцкому. Остатки круглой башни, где защищался Шеин, можно увидеть и сегодня на Казанской улице.

Шеина, закованного в цепи, доставили в Варшаву вместе с архиепископом Сергием и другим воеводой, князем Горчаковым.

Сигизмунд был настолько рад взятию Смоленска, что забыл о главной цели своего похода — Москве, и вернулся в Варшаву, чтобы отпраздновать победу.

Тем временем в Нижнем Новгороде Козьма Минин собирал казну, а князь Пожарский — войско для освобождения Москвы от отряда поляков, который там засел.

Без каких-либо препятствий Москва была освобождена, и собравшиеся русские люди всех сословий избрали на царский престол Михаила Фёдоровича Романова.

Русь была спасена, и юному царю оставалось только залечивать раны, нанесённые государству Смутным временем.

Если бы Смоленск не задержал Сигизмунда под своими стенами на целых 20 месяцев, если бы его падение не заставило короля забыть о главной цели похода, Москва, а с ней и вся Россия, возможно, погибли бы.

Так, под стенами Смоленска решился вопрос о будущем русского государства: быть ли ему под властью польского короля? Древний город, который много страдал, пал, но этим была спасена Русь. На целых 43 года Смоленск оказался под властью поляков.

Сигизмунд I восстановил проломы в стене на месте взорванной башни и двух соседних с ней. Он приказал построить земляную крепость с пятью бастионами, которая до сих пор носит название «Королевская крепость». Смоленские церкви были обращены в костелы, но одна Надвратная икона Богоматери по-прежнему стояла на воротах города, и в эти трудные времена смоляне обращались к ней с молитвами. В городе были назначены польские власти, и польская речь стала вытеснять русскую.

Смолянам приходилось нелегко, и в 1633 году царь Михаил Фёдорович отправил под Смоленск большую армию под командованием прославленного воеводы Шеина, который недавно вернулся из плена. Однако стены Смоленска были крепки, и, несмотря на то что Шеин взорвал одну круглую башню и вторую, от Молоховских ворот, взять город ему не удалось.

Вскоре к Смоленску подошёл молодой польский король Владислав и начал теснить русских. Завистливые бояре не прислали Шеину вовремя ни пороха, ни хлеба, ни денег, ни войска. С истощёнными полками он засел в окопах, а поляки с соседних гор стали обстреливать их из пушек.

Голод и болезни доконали русских, и Шеин сдался королю с условием свободного пропуска его войска в Москву. Из 100 тысяч человек вернулось домой только 8 тысяч. Бояре оклеветали Шейна в измене, и царь приказал отрубить несчастному герою голову.

Прошло 20 лет. В 1654 году новый московский царь Алексей Михайлович осадил Смоленск, бил его стены пушками, но не мог взять. Пока истощённые граждане не сдались ему на полную его волю. С тех пор Смоленск навсегда отошёл к Русскому государству.
 

Война Петра I со Шведами и битва при Лесной

В начале XVIII века на Руси правил Пётр Великий, царь-реформатор, который начал войну со Швецией за контроль над Балтийским морем. Однако шведский король Карл XII смог разбить Петра и его союзников и двинулся на Россию через Польшу. Карл планировал пройти через Смоленск на Москву и устроить там пышный приём для своих генералов.

Но Пётр не собирался бездействовать. Опыт войны со шведами научил его, как нужно вести войну и побеждать. Он поспешил в Смоленск, где починил его стены и окружил город земляными укреплениями, которые стали известны как ретраншементы. На месте Шеинова пролома был насыпан бастион, или крепость Ковалье. От Веселухи до Богословской башни были построены валы с палисадами, а против ворот возведены двойные валы. За Днепром была сооружена «Новая земляная крепость», которая охватывала более версты в окружности.

В Смоленске Пётр устроил склады с порохом, военными и съестными запасами. Сюда же он присылал пушки и войска, откуда всё это доставлялось к русским войскам, которые стояли на западной границе в ожидании Карла. В течение 1706–1708 годов Пётр лично посетил Смоленск около десяти раз, занимаясь обороной границ и обеспечением войска продовольствием.

28 июля 1708 года Пётр I, наконец, решился на нападение на отряд шведского генерала Левенгаупта. 9 октября 1709 года в при деревне Лесной Могилёвской губернии он разбил противника и захватил все припасы, которые Левенгаупт вез для шведского войска под командованием Карла.


Эта победа разрушила все планы Карла о походе на Москву через Смоленск. Он повернул на юг к Полтаве, и Пётр I осознал, что Москва спасена. С триумфом он вернулся в Смоленск. Его гвардия торжественно вошла в Молоховские ворота под звон колоколов и гром пушек. Шествие возглавлял сам царь.

На Блонье, где в то время находился плац-парадный плац, царя поздравляли войска и горожане с победой. Праздник продолжался несколько дней, и царь веселился от души. Вскоре он уехал в Малороссию, где на следующий год 27 июня 1709 года он разбил Карла в битве под Полтавой и взял в плен всё его войско.

Война продолжалась и после этого, но уже не в России. Она закончилась отвоеванием у шведов балтийских берегов. И в этот раз Смоленск защитил Москву, а вместе с ней и Россию от угрожающей опасности.

При Екатерине II Белоруссия была присоединена к России, и Смоленск из пограничного города превратился во внутренний. На него теперь уже не обращали внимания, и крепость его не поддерживали, считая это не нужным. Но судьба распорядилась иначе, и старые Смоленские стены ещё раз оказали Руси важную услугу, ещё раз спасли её от беды.
 

Война с Наполеоном и героическая оборона Смоленска

В начале XIX века во Франции произошло неожиданное событие: на политическую арену вышел Наполеон. За короткий срок он сумел покорить почти всю Европу, за исключением России и Англии. И вот, наконец, он напал на нашу страну.

12 июня 1812 года без объявления войны он перешёл реку Неман, нашу границу. Так началась Отечественная война 1812 года.

Наполеон привёл с собой 600-тысячное войско, состоявшее почти из 20 народов Европы. Наш государь Александр I мог выставить только 250 тысяч человек, к тому же наши войска были разделены на две армии, находившиеся далеко друг от друга.

Обе наши армии начали отступать перед Наполеоном, чтобы соединиться в Витебске. Однако, когда Наполеон опередил 2-ю русскую армию (южную), было решено объединить усилия под Смоленском.

Обе наши армии двинулись к Смоленску: 1-я под командованием Барклая-де-Толли выступила из Витебска, а 2-я под началом Багратиона — из Могилёва. 22 июля они встретились под Смоленском и направились назад, каждая своей дорогой, к м. Рудне, чтобы встретить Наполеона и дать ему сражение.

Однако Наполеон пошёл не той дорогой, а значительно южнее, по Краснинской. Здесь с небольшим отрядом сражался Неверовский, но он не мог сдержать всю армию Наполеона. В результате французы подошли к Смоленску, оказавшись в тылу русских армий.

Нашим армиям грозила гибель: Наполеон мог легко разбить их по отдельности, если бы они не успели соединиться и отступить к Москве. На соединение требовалось не менее двух дней. Именно эти два дня, за которые мы могли потерять обе армии, а значит, и Россию, нам подарили старые Смоленские стены.

Чтобы задержать Наполеона под Смоленском, в город был спешно отправлен 7-й корпус генерала Раевского, насчитывавший 15 тысяч человек, от 2-й армии, которая стояла у с. Надва.

В ночь на 4 августа, когда Наполеон уже расположился на ночлег на Архиерейской даче в Новом Дворе, Раевский расставил своих солдат в Слободах, на стенах и на Королевском бастионе.

С рассветом 4 августа французы начали атаку на Смоленские стены. Маршал Ней двинул свои войска на Свирскую и Солдатскую слободы. Выставив батареи возле деревни Чернушки, он повел своих солдат в наступление. Словно муравьи, французы перебрались через ров к Королевскому бастиону.


Генерал И.Ф. Паскевич, который защищал этот бастион, разместил своих солдат у подножия бастиона и во рву. Он приказал стрелять из пушек с бастионов. 

Французы преодолели артиллерийский огонь и картечь, и начали взбираться на покатый склон у бастиона. Наши солдаты вступили в рукопашный бой и отбросили их в ров. Эта схватка повторялась несколько раз, пока французы не прекратили атаки и, остановившись по ту сторону Чуриловского оврага, только перестреливались с нашими.

Особенно жаркий бой развернулся у Всесвятской церкви в Солдатской слободе. Однако и здесь наши артиллеристы смогли отогнать французов назад с помощью картечи. После этого вся французская армия окружила город. Их полки рассыпались на группы стрелков, а между ними были установлены целые батареи, которые стреляли в стены ядрами.

Канонада и стрельба продолжались до самой ночи, когда французы отступили на свои позиции. В этот день около полудня к Смоленску подошла наша 2-я армия и заняла позицию на дороге к Москве. К вечеру подошла и 1-я армия и расположилась на высотах правого берега Днепра.

Ночью на военном совете было решено, что 2-я армия отступит к Соловьеву перевозу по Московской дороге, а 1-я останется на месте, прикрывая отступление. Для защиты Смоленска на смену уставшим солдатам Раевского были назначены корпус Дохтурова и дивизия Неверовского. До 30 000 солдат с 180 орудиями были размещены в ночной тишине на тех же местах, где стояли отряды Раевского.

В 3 часа утра 5 августа началась перестрелка. Ней наступал против Свирской Слободы, Даву — против Молоховских ворот, Понятовский — против Никольских, а кавалерия Мюрата — против Рачевке. Дохтуров, действуя из Молоховских ворот, совершал вылазки и прогонял французов за Слободу.

Так продолжалось до трёх часов дня. Когда Наполеон заметил, что наша вторая армия отправилась по Московской дороге, он понял, что русские его обманули и не собирались давать ему генеральное сражение, а лишь хотели выиграть время для отступления. В гневе он приказал штурмовать город.

В три часа дня из бивуака Наполеона взвилась ракета, и ядра, гранаты из 250 орудий и тысячи пуль посыпались на город. Французы двинулись на приступ. Наши драгуны в беспорядке вбежали в Молоховские ворота. Ней овладел Свирской Слободой, а Понятовский зажег Рачевку и Офицерскую слободу. Его солдаты из Рачевки пытались лезть на сены, но, не имея лестниц, были вынуждены отступить. Даву двинулся на Молоховские ворота, и наши войска из слободы отступили в крепость.

Дохтуров послал к Барклаю за Днепр просить помощи. Барклай посоветовал не паниковать.

В пять часов вечера французы были близки к тому, чтобы захватить Молоховские ворота, но подоспела помощь, и русские, выбежав за стену, выгнали французов из крепостного рва. Атаки были отражены и в других местах.

Многие горожане участвовали в сражении, поднося солдатам ядра и унося раненых в город. Женщины, не боясь ядер, приносили воду утомленным солдатам в вёдрах.

Одигитриевский священник отец Никифор Мурзакевич вместе со своим 12-летним сыном Иваном обходил за стеной во рву раненых и причащал их Святых Таин.

В семь часов вечера французы снова пошли на штурм, но опять безуспешно. Тогда Наполеон приказал зажечь город разрывными бомбами, и Смоленск запылал в огне. Утомлённый сопротивлением русских, Наполеон решил сжечь город, который никак не мог взять штурмом.

Тучи бомб, гранат и специальных ядер обрушились на дома, башни, магазины и церкви. Всё, что могло гореть, охватило пламя.

Окрестности были в огне; густой разноцветный дым, багровые горы, треск лопающихся бомб, гром пушек и ружейная пальба — всё это сливалось в оглушительный шум. Вопли стариков, стоны женщин и детей, люди, падающие на колени с воздетыми к небу руками — всё это поражало слух и разрывало сердце.

Толпы жителей в панике бежали из города, а русские полки, не задумываясь, шли в огонь. Одни спасали свою жизнь, другие — отдавали её ради спасения других. Длинный ряд подвод тянулся с ранеными.

В сумерках из города вынесли икону Смоленской Божией Матери. Унылый звон колоколов, сливаясь с треском разрушающихся зданий и грохотом сражения, сопровождал это печальное шествие.

Над городом повисло черно-багровое облако дыма, и ночь, добавив темноту к мраку и ужас к ужасу, усилила панику. В 9 часов канонада смолкла, и наступившая зловещая тишина лишь усиливала страх. Пламя пожара поднималось столбом кверху, и Наполеон издалека любовался этой картиной, сравнивая её с извержением Везувия.

В ту же ночь русские войска вышли из города, унося с собой Надвратную икону Богоматери. За ними в страхе бежали толпы жителей, не зная, куда и что их ждёт.

Утром 6 августа, в Спасов день, французы не без опасения вошли в опустевший Смоленск.

Наполеон въехал в город через Никольские ворота. Отдохнув в одном из домов, он отправился в Надвратную церковь и с её балкона наблюдал за отступающими русскими войсками, наводя на них две пушки.

7 августа Наполеон посетил собор. Пораженный его величием, гордый завоеватель снял шляпу, и его свита последовала этому примеру. Священник Мурзакевич упросил Наполеона поставить у собора часового, и так собор был спасён от разграбления.

Геройская оборона Смоленска смутила Наполеона, и он впервые заговорил о мире. С этой целью он послал из Смоленска к государю генерала Тучкова.

Спустя четыре дня Наполеон двинулся вперёд, к Москве. Однако наши армии уже объединились и отступали вместе. На Бородинском поле русские воины, воодушевлённые присутствием в их рядах Смоленской Надвратной иконы Богоматери, которую перед битвой носили по лагерю, отразили все атаки французов. Именно здесь Наполеон осознал всю силу русского духа, и тяжёлое предчувствие закралось в его сердце.

Тем временем в Смоленской губернии началась народная война. Все сословия вооружились и встали на защиту своей родины. Подполковник Павел Иванович Энгельгардт и коллежский асессор Семен Иванович Шубин, возглавлявшие партизанское движение, попали в плен к французам. Они отказались перейти на службу к Наполеону и были расстреляны.

«Русские умеют умирать за отечество», — сказал Энгельгардт, — «и не привыкли быть рабами иноплеменника». Перед казнью ему хотели завязать глаза, но он сбросил повязку и произнёс: «Русский смерти не боится!» Его расстреляли за Молоховскими воротами в крепостном рву, а Шубина — за Свирской церковью.

Через два месяца после захвата Смоленска Наполеон со своей голодной армией отступал. 28 октября он вошёл в город через Днепровские ворота пешком по обледенелой дороге, без всякого торжества. Смоленск по-прежнему был пуст, и армию ждали холод и голод.

Разгневанный завоеватель приказал взорвать стены рокового для него города и покинул его, чтобы продолжить отступление. В ночь на 5 ноября девять Смоленских башен взлетели на воздух, а из-под остальных фитили были вытащены подоспевшими русскими егерями.

На следующий день, 6 ноября 1812 года, последние французы ушли из Смоленска. На улицах города бродили голодные и несчастные солдаты, которые кутались от холода в ризы, стихари, женские кацавейки и еврейские балахоны.


10 ноября в Смоленск вернулась из армии Надвратная икона Богоматери. Смоляне с любовью и радостью встретили Небесную Заступницу, с благоговением повторяя знаменательные для Смоленска и русской армии слова из Евангелия: «Пребысть же Маріамь с нею яко 3 месяцы и возвратися в дом свой».

Постепенно начали возвращаться в город и бежавшие жители. Разорение миновало, но Смоленск ещё долго лежал в развалинах. Несмотря на выделенные из казны миллионы, город не мог оправиться от него до самого последнего времени, когда он снова стал перекрёстком торговых путей, но уже не водных, а железных.

Таким образом, и в XIX веке Смоленск снова, в третий раз, спас Россию от гибели, хотя для этого и сам погиб, как в 1611 году. Старые Годуновские стены, сверх ожидания, вновь сослужили Руси свою великую службу.

После Отечественной войны 1812 года Смоленская стена оказалась в запустении и начала разрушаться. В 1844 году её передали из военного ведомства в гражданское, которое приняло решение разобрать три башни и стену на протяжении более версты. Однако не успели разобрать и 30 сажен, как 7 июня 1868 года Государь Император Александр Николаевич на докладе министра об этом событии написал знаменательные слова:
В связи с этим было принято решение остановить разборку Смоленской стены. Сначала она перешла в ведение земства, а с 1889 года — под охрану специально созданной комиссии.

Ежегодно правительство выделяло 4 тысячи рублей на поддержание Смоленской стены, и это позволяет ей еще долгое время оставаться живым памятником невзгод, пережитых Смоленском.

Смоленск в годы Великой Отечественной войны

В период Великой Отечественной войны Смоленск оказался на пути главных сил немецко-фашистских войск, стремившихся к Москве.

10 июля 1941 года началось Смоленское сражение, которое продолжалось до 10 сентября 1941 года. Защитники города мужественно сражались за каждую улицу, дом и квартал, не позволяя врагу перейти на правый берег Днепра.


25 сентября 1943 года Смоленск был освобождён советскими войсками. За время оккупации город сильно пострадал: были разрушены промышленные предприятия, 93% жилого фонда, больницы, школы, водопровод и железнодорожный узел.

В 1945 году Смоленск был включён в число 15 крупнейших и старейших русских городов, которые подлежали первоочередному восстановлению.

Памяти подвигов наших предков

Глядя на эти древние стены, полуразрушенные, израненные вражескими ядрами и пропитанные потом и кровью защитников Смоленска и русского государства, мы осознаем, что наш священный долг — изучать прошлое своей родины.

Мы должны с любовью вспоминать великие и скорбные годы, когда Русь и Смоленск переживали бедствия.


Мы должны добрым словом поминать своих доблестных предков и защитников Смоленска, которые умирали на этих стенах за свою веру, царя и отечество. На их примере мы учимся любить и уважать свою родину.

Многострадальную Смоленскую стену следует беречь как святыню, чтобы наши соседи, бережно хранящие свои исторические памятники, не уличили нас в черной неблагодарности к этому «дорогому ожерелью Руси», которое и по сей день составляет нашу гордость и славу.

Литература: И.И. Орловский «Смоленск и его стены». 1902 г.