Державы Антанты стремились (учтя опыт прошедших кампаний) противопоставить стратегическим планам стран центрального блока единый согласованный план кампании 1916 г. и общее руководство военными действиями в кампании. Некоторый прогресс в этом отношении все-таки был достигнут к началу третьей военной кампании.
Проведенная с 6 по 9 декабря 1915 г. вторая межсоюзническая военная конференция в Шантильи обсудила единый план кампании, предложенный от имени Франции Жоффром, вопросы о положении союзных армий и о выработке предложений своим правительствам по экономическим и политическим мероприятиям, связанным с ведением коалиционной войны, наконец, предложение Франции о создании при французской ставке межсоюзнического органа по руководству военными действиями. Последний вопрос не получил положительного решения. Было решено, как и прежде, согласовывать действия союзных армий на межсоюзнических конференциях. План Антанты на предстоящую кампанию конференцией был принят, хотя еще страдал общими положениями.
{banner_full}
План исходил из того, что цели войны следует добиваться только на трех главных театрах: русском, французском и итальянском; решение необходимо искать прежде всего в согласованных действиях союзных армий в близкие между собой сроки, а затем в локальных действиях сторон, направленных на сковывание резервов и истощение живой силы противника. Предусматривалась также готовность своими силами остановить противника и оказать помощь другим державам, если они будут атакованы противником. В плане рекомендовалось штабам союзных армий при подготовке военных действий исходить из необходимости оказывать друг другу поддержку в пределах возможного, не позволяя противнику перебрасывать резервы с одного фронта на другой.
{banner_full}
Глава русской делегации генерал Жилинский по поручению Ставки представил конференции другой, более конкретный план единых действий союзников на 1916 г. Суть русского плана сводилась к тому, чтобы главный удар по коалиции Центральных держав нанести не во Франции, а на Балканах — по наиболее слабому ее звену — Болгарии и Австро-Венгрии — тремя союзными армиями — русской со стороны Юго-Западного фронта, англо-французской с Салоникского плацдарма и итальянской из района Изонцо в общем направлении на Будапешт.
Предполагалось, что такой совместный удар ускорит переход колеблющихся нейтральных держав (Греции и Румынии) на сторону Антанты и обеспечит более тесное согласование военных усилий стран Антанты «для постепенного сжимания и окружения Германии» на европейском театре. В отличие от французского, русский план предусматривал также совместные действия Кавказской армии и английских войск против Турции в виде концентрического удара на Мосул с целью быстрого разгрома ее армии и надежного обеспечения Суэца и Индии от диверсий турецких войск. Несмотря на бесспорное достоинство русского плана, он был отклонен.
Англия и Франция усматривали в этом плане стремление России упрочить свои позиции на Балканах и проникнуть в Персию и Ирак, что не входило в расчеты Англии и Франции. Кроме того, исходя из первостепенной важности французского театра, Франция не соглашалась пойти на какое-либо даже временное его ослабление. Пугали англо-французов также трудности, связанные с ведением боевых действий в условиях горного театра, и перспектива снабжения войск по морским коммуникациям.
В окончательном виде план кампании 1916 г. был рассмотрен и одобрен на третьей межсоюзнической конференции в Шантильи, проводившейся в марте. В промежутке между 2-й и 3-й конференциями французский генеральный штаб конкретизировал положение плана союзников по срокам и изложил свои предложения в двух меморандумах от 15 (2) февраля и во введении к совещанию от 12 марта (28 февраля) 1916 г., разосланном в союзные штабы в начале марта. По меморандуму от 15 (2) февраля наступательные операции союзников намечалось начать до 1 июля, неодновременно: сначала русской и итальянской армиями, чтобы оттянуть возможно больше германских резервов с французского фронта, а затем армиями англо-французов, чтобы разгромить германскую группировку на этом фронте.
{banner_full2}
Оттяжка сроков наступления на лето 1916 г. и неодновременность начала операций представляли собой два крупных недостатка предложенного плана. Германии вновь предоставлялась инициатива действий и простор для маневра резервами с одного фронта на другой. На эти недостатки плана указало русское командование через своего представителя генерала Жилинского. Начальник русского генерального штаба Алексеев, выдвигая предложения о перенесении сроков наступления на весну 1916 г., до завершения полной подготовки армий к операциям, писал Жилинскому: «Полагаю, план наступления в июле останется навсегда неосуществимым, ибо противник разрушит его, упредив атакою». Ставил Алексеев под сомнение и обещание союзников поддержать Россию общим наступлением на французском фронте немедленно, в случае если Германия вновь нанесет главный удар на Востоке.
Французская ставка не приняла предложения русского командования. По плану кампании, принятому на совещании в Шантильи 12 марта, русская армия должна была предпринять наступление на Юго-Западном фронте и итальянская армия в Ломбардии с 15 июня, а англо-французская армия наступать в районе Соммы с 1 июля 1916 г., предварительно измотав и обескровив германские резервы в районе Вердена. Стратегические решения союзников на 1916 г. впервые согласовывались в их основных положениях.
Координация наступательных операций по целям и срокам и оказание помощи одной из союзных армий в случае ее атаки противником, предусмотренные в плане кампании, имели положительное значение для будущих операций. Однако противоречия в стане союзников помешали им принять вариант плана русской Ставки, который более отвечая обстановке и обеспечивал более тесную координацию действий союзных армий, а также перехват ими стратегической инициативы у коалиции Центральных держав.