Княгиня Ольга

Игорь оставил после себя вдову Ольгу и сына Святослава. Святославу было в то время года четыре, поэтому править Русью стала княгиня Ольга (945—957).

По одним источникам, Ольга родом из Пскова, по другим, более поздним, она была простой поселянкой из местечка Выбуты, близ Пскова (которого в то время как будто еще и не было). Князь встретил Ольгу на охоте на берегу реки Великой, около Выбутской веси (Псковская земля). Через несколько лет он забрал ее в Киев и сделал княгиней.

Летописи и другие более поздние источники приписывают Ольге весьма лестные черты: умная, мудрая, энергичная, справедливая. Русская православная церковь причислила ее к лику святых.

Но вот что пишет о ней Семен Скляренко в романе «Святослав»: «...княгиня Ольга внешне казалась ласковой, душевной, на самом же деле была холодной и жестокой. Она много обещала, но мало давала. Она была просто скупа... и все прикидывала, как бы поменьше дать дворовым, как дешевле прокормить гридней».

► месть древлянам за убийство Игоря

► поездка в Константинополь к византийскому императору Константину VII Багрянородному (911—959).

Что касается первого сюжета, то эта часть летописи настолько близка к эпическому сказанию, что вряд ли отражает реальные исторические события и скорее всего представляет собой удачно найденную форму былины-назидания с целью придать государственно-ритуальный характер мести Ольги безрассудным древлянам.

События, по летописному сказанию, происходили в следующей последовательности. После убийства Игоря под Искоростенем древляне направили к Ольге посольство.

Прибыв в Киев на ладьях по Тетереву и Днепру, послы неожиданно сделали вдовствующей Ольге предложение стать женой древлянского князя Мала, заявив ей: «Послала нас Древлянская земля сказать тебе: мужа твоего убили потому, что был он словно волк, всхыщая и грабя, а наши князья хороши, так как они хорошо управили Древлянскую землю. Выходи замуж за нашего князя Мала!»

Ольга сделала вид, что довольна столь лестным предложением и желает почтить послов. Она дала им коварный совет потребовать, чтобы их несли к ее каменному терему в ладье. Не разгадав злого умысла, доверчивые древляне принаря­дились, уселись в ладью и приказали нести себя к Ольге. А у терема княгини была заранее вырыта большая и глубокая яма. Обманутых послов вместе с ладьей бросили в эту яму и живыми засыпали землей.

После этого Ольга направила своих гонцов в Древлянскую землю. Гонцы передали древлянам, пока еще не ведавшим о расправе с первым посольством, что киевская княгиня согласна на брак и просит прислать за ней почетное посольство из «нарочитых мужей», иначе ее не отпустят из Киева. Древляне с готовностью избрали «лучших мужей» и снарядили их в Киев. Когда эти высокие послы прибыли к Ольге, она, следуя русскому гостеприимству, предложила им попариться в баньке.

Следует обратить внимание на то, что обе приведенные формы мести напоминают древний обряд погребения: путешественников, умерших в дороге, хоронили в ладьях, а потом сжигали в небольшом домике. Предпоследним актом погребения было сооружение над спаленным домиком большого кургана. И завершалось все это тризной и погребальным пиром.

Чтобы осуществить заключительную часть обряда, хитроумная Ольга решила сама со своей дружиной поехать к древлянам, предварительно наказав им наварить побольше меда. Там она поплакала над могилой мужа, повелела насыпать над ней высокий курган и сотворить по умершему тризну — провести воинские игры и состязания в честь ушедшего в иной мир полководца. Древляне опять не разгадали коварного замысла Ольги. После тризны начался поминальный пир, во время которого киевские дружинники изрубили напившихся древлян — «исекоша их 5000».

Многие детали сказания кажутся недостоверными, но совсем неправдоподобным выглядит неведение древлян о том, что произошло в Киеве. Древлянская земля отстояла от Киева с запада на расстоянии одного-двух дней пути. И принародное убийство и сожжение древлянских послов вряд ли могло остаться тайной. Б. А. Рыбаков считает неведение древлян литературным приемом, который летописец использовал для связи отдельных звеньев сказания. Разумеется, киевляне каким-то образом отомстили древлянам за убийство Игоря, но сказание о роли Ольги в этом мщении не отражает реальных событий и является устрашающим эпическим произведением, созданным в интересах киевской великокняжеской власти.

Последняя месть Ольги древлянам связана с реальной осадой Искоростеня. Целый год киевские воины безуспешно осаждали древлянскую столицу, и тогда мудрая княгиня вновь прибегла к коварной хитрости.

Она сказала горожанам Искоростеня: «Я не хочу больше мстить вам. И не хочу от вас тяжелой дани, как муж мой. Дайте мне с каждого двора по три голубя и по три воробья, и я тогда уйду».

Наивные древляне обрадовались такой пустяковой дани и с низким поклоном выполнили просьбу княгини. А Ольга раздала всех птиц своим воинам, велела привязать к их хвостам тряпки с ссрой, в сумерках поджечь их и выпустить пернатых на волю. Птицы вернулись к своим насиженным местам, и весь город разом запылал. Древляне побежали из объятого пламенем города и были побиты или обращены в рабство киевлянами.

Два умерщвленных посольства древлянской знати, 5000 древлян, убитых у могилы Игоря, и выжженный дотла Искоростень составили общий итог непослушания древлян и их борьбы с Киевом. Таким образом автор сказания, воздействуя художественными средствами на сознание своих современников, хотел заставить их поверить в мудрость и непобедимость киевского княжеского дома. При этом следует иметь в виду, что обман, коварство и жестокость не противоречили морали того времени.

Чтобы в дальнейшем исключить открытое недовольство и стихийные взрывы простого народа, Ольга приняла со своей стороны ограничительные меры. Она объехала все русские земли, везде установила точный размер дани («уроки») и места ее сбора («погосты»), «давала суд и правду» и этим оставила о себе память в народе.

В рассказе о путешествии Ольги в столицу Византии летописца больше всего занимала религиозная сторона дела. Он пишет, что княгиня отправилась в Константино­поль, для того чтобы «узнать истинную веру ближе и там сподобиться вечной жизни», т. е. принять христианство. В Константинополе Ольгу крестил патриарх, а ее крестным отцом стал сам император Константин VII. Он в своих записках сообщает о пребывании Ольги в Константинополе и оказанном ей приеме, но ничего не говорит об ее крещении. Ольга отправилась в свое нелегкое путешествие в мае 957 г. Более 40 дней ладьи киевской княгини и ее купцов плыли сначала по Днепру, потом вдоль берегов Русского моря до устья Дуная и, наконец, по морским просторам к Царьграду.

Историки немало спорили о цели и результатах посольства княгини Ольги в столицу могущественной империи. Только ли желание креститься привело ее в Царьград? Высказывалось мнение, что великая княгиня уже была христианкой, приняв крещение в Киеве до поездки в Византию. Но как бы то ни было, сам факт был из ряда вон выходящим.

Еще никогда правители Руси не возглавляли посольства в империю — для этого, видимо, были весьма веские основания. Возможно, император Константин VII предполагал укрепить союз с Киевской Русью против своих недругов, и посольство русов двинулось в путь, чтобы провести переговоры по этому поводу. Однако Ольга была слишком умна и дальновидна, чтобы не воспользоваться случаем для извлечения политических выгод из сложившейся ситуации.

Все, что известно о пребывании великой княгини киевской в Византии, позволяет думать о больших политиче­ских и дипломатических задачах русского посольства. Никогда еще при дворе византийских властителей не появлялось столь многочисленное, пышное и высокопредставительное посольство.

Великая княгиня изрядно озадачила знатоков византийского дипломатического церемониала, заставив их считаться с собой как с главой соседней сильной державы. Княгине и в самом деле были оказаны неслыханные почести. Не в пример послам других государств она не пала ниц перед императором, с императрицей поздоровалась легким кивком головы. Во время приема и торжественного обеда во дворце не было послов других стран, что подчеркивало особое положение русской княгини.

Император после процедуры крещения назвал Ольгу дочерью, а это означало высокое место княгини по отношению к императорской власти. Встречи с константинопольским патриархом также свидетельствовали об этом. Иными словами, всем своим поведением Ольга добилась решения чрезвычайно важной для Киевской Руси международной задачи — повышения политического статуса своего государства в тогдашнем мире.

Поздней осенью Русское море бывает очень бурным, а Днепр в начале зимы замерзает. Поэтому обратный путь Ольги лежал через Болгарию, Угорскую землю и русские степи. Вскоре после возвращения великой княгини в Киев туда прибыло византийское посольство. По свидетельству летописца, Константин VII прислал к ней послов с таким напоминанием: «Я тебе много дарил, и ты обещала отдарить меня рабами, воском, мехами и прислать мне рать в помощь».

Ольга, помня о том, как долго ей пришлось ждать официальной аудиенции у императора, решила отплатить ему той же монетой.

Она сказала послам: «Я дам ему все, что обещала, только прежде постойте у меня на Почайне столько, сколько я стояла у него в гавани».

По возвращении из своего затянувшегося путешествия в Византию Ольга официально передала княжение своему сыну Святославу. К тому времени, в свои 16 лет, он был уже вполне взрослым и весьма опытным в ратных делах мужем. Ольга женила его на дочери угорского князя Такшоня — на княгине Ильдико (русское имя — Предслава).

Скончалась Ольга в преклонном возрасте в 969 г. Похоронена была по христианскому обычаю, без тризны.