Том 6. Глава 7. Борьба советских людей в тылу врага

К концу 1942 г. героическая борьба советских людей в тылу врага при­обрела массовый характер и стала поистине всенародной. Сотни ты­сяч патриотов  сражались   с  захватчиками в  составе   партизанских формирований,  подпольных организаций и групп,  активно   участвовали в срыве экономических, политических и военных мероприятий оккупантов. Руководимая Коммунистической партией, народная борьба на захваченной территории к этому времени стала более организованной и целенаправлен­ной. Значительно возросли активность и эффективность боевых действий партизан и подпольщиков, особенно на вражеских коммуникациях.

 

В связи с возрастанием размаха борьбы советских людей в тылу вра­га фашистское руководство начало изыскивать новые методы и средства для ее подавления. Стало совершенно очевидным, что погасить пламя на­родной борьбы силами только полицейских и охранных войск невозмож­но. К «усмирению» советских патриотов были привлечены соединения и части действующей армии.

 

В целях централизации руководства борьбой с партизанами и исполь­зования «для этого частей всех видов вооруженных сил, войск СС и поли­ции» директивой Гитлера от 18 августа 1942 г. ответственность за подав­ление партизанского движения в зоне боевых действий вермахта возлагалась на начальника генерального штаба сухопутных войск, а на террито­рии рейхскомиссариатов — рейхсфюрера СС, начальника полиции Г. Гиммлера. Непосредственное руководство карательными мероприятиями осу­ществлялось оперативным управлением генерального штаба армии во гла­ве с генералом А. Хойзингером, а в ведомстве Гиммлера — специально созданным штабом под руководством генерала войск СС Э. Бах-Зелевского. В директиве подчеркивалось, что только «теснейшее взаимодействие меж­ду высшими командирами войск СС и полиции и командующими видами вооруженных сил является залогом успеха».

 

В октябре 1942 г. на переговорах Бах-Зелевского с командующим ох­ранными войсками — начальником тылового района группы армий «Центр» генералом М. Шенкендорфом была достигнута договоренность о проведении совместных карательных операций.

 

Наряду с созданием специальных центров по подавлению партизан­ского движения, распределением сфер ответственности, увеличением численности карательных войск немецко-фашистское руководство изыскива­ло и другие наиболее эффективные методы борьбы с партизанами ^х. Доби­ваясь максимального приспособления действий своих войск к тактике пар­тизан, оккупанты осенью 1942 г. приступили к формированию в составе вермахта специальных истребительных команд. Согласно директиве на­чальника генерального штаба сухопутных войск они должны были зани­маться только борьбой с партизанами и уметь действовать в зимних усло­виях. Истребительные команды создавались в каждой дивизии, находив­шейся в районе действий партизан.

 

Все силы и средства этого карательного аппарата направлялись на достижение одной цели — уничтожение партизан и подпольщиков, изоля­цию их от населения, в котором фашисты справедливо видели социальную базу всенародного движения советских патриотов.

 

Стремясь запугать население оккупированных районов, сломить волю к сопротивлению партизан и подпольщиков, фашисты издали ряд дирек­тив и указаний, в которых узаконивались безграничная жестокость, пол­ная безнаказанность и произвол оккупантов. 16 декабря 1942 г. начальник штаба верховного главнокомандования вооруженных сил Кейтель подпи­сал приказ, в котором говорилось, что «...войска... имеют право и обязаны применять в этой борьбе любые средства без ограничения, также против женщин и детей, если это только ведет к успеху».

 

Борьбу с партизанами фашистские главари объявили «равнозначной боевым действиям на фронтах». Одним из способов «чистки и умиротворе­ния» захваченных районов являлись карательные экспедиции. Для их осуществления создавались сводные подвижные оперативные группы, в состав которых помимо охранных и полицейских сил входили соединения и части действующих войск. Так, в операции против партизан юго-запад­ных районов Ленинградской области в феврале 1943 г. участвовали части 123-й пехотной дивизии, 107-й пехотный полк, а также танковые, артил­лерийские и авиационные подразделения, насчитывавшие 13 тыс. чело­век. В карательных действиях на территории Россонско-Освейского пар­тизанского края, расположенного на стыке Белорусской, Латвийской и Российской республик, в феврале — марте 1943 г. участвовало около 25 тыс. немецких солдат и офицеров — вдвое больше, чем имелось парти­зан в этом районе.

 

Как сказано в приказе Гитлера от 27 апреля 1943 г., для борьбы с партизанами только «в зоне действий сухопутных войск» было задейст­вовано 80 тыс. немецких солдат и офицеров.

 

О результатах проведенных операций штабы групп армий регулярно докладывали оперативному управлению генерального штаба сухопутных войск. В донесении штаба группы армий «Центр» от 6 февраля 1943 г. со­общалось, что только в январе против витебских, смоленских и орловских партизан были предприняты крупные операции «Зимний штурм», «Белый медведь», «Лесная зима», «Репейник II» и т. д. Подводя итоги этих опера­ций, штаб отмечал, что «с учетом январских данных впервые число убитых партизан превысило цифру 100 тыс.».

 

Если учесть, что в тылу группы армий «Центр» к началу этого года действовало всего около 80 тыс. партизан, а также их гибкую, маневрен­ную тактику, то станет ясным, что подавляющее большинство убитых «партизан» составляло население оккупированных районов.

 

Фашисты стремились лишить партизан основных источников снабже­ния продуктами и одеждой. В ходе карательных операций у местных жи­телей конфисковались скот, зерно, овощи, домашняя птица и т. д. Согласно донесению штаба группы армий «Центр» только в ходе семи ка­рательных операций, проведенных в январе 1943 г., у населения было изъято 1413 тонн зерна и муки, 842 тонны фуража, 279 тонн картофеля, более 25 тыс. голов крупного рогатого скота. В 1942/43 хозяйственном го­ду таким способом оккупанты награбили 5 млн. тонн зерна.

 

Чтобы восполнить острый недостаток в рабочей силе, оккупанты про­водили массовый угон работоспособного населения в Германию. Ежеднев­но с 15 марта 1943 г. на каторжные работы угоняли 5 тыс. советских граж­дан, а с 1 апреля — 10 тыс. Фашисты буквально охотились за людьми: их хватали во время многочисленных облав и карательных экспедиций, сажа­ли за колючую проволоку, а затем эшелонами отправляли в Германию.

 

Из Сталинграда было угнано 74,7 тыс. человек, не успевших эвакуи­роваться в глубь страны, из районов области — 17,6 тыс. До 90 процентов жителей оккупированных районов Сталинградской области подверглись ограблению, около 29 тыс. жилых домов и хозяйственных построек сожже­ны и разрушены.

 

Эти примеры показывают несостоятельность попыток некоторых бур­жуазных историков и мемуаристов свалить вину за чудовищные преступ­ления на оккупированной территории только на эсэсовские и жандарм­ские формирования и выгородить армейские части. Ныне всему чело­вечеству известно, что смерть и разрушения творили все без исключе­ния фашистские войска. Особенно зверствовали они при отступлении. Откатываясь на запад, фашисты превращали целые районы в безлюд­ную, мертвую пустыню: истребляли советских людей, разрушали жи­лые дома и общественные здания, взрывали заводы и электростанции, затапливали шахты и рудники, уничтожали сельскохозяйственные маши­ны и инвентарь. Перед бегством из Ростова в феврале 1943 г. гитлеровцы превратили его в развалины. Покидая Ворошиловград, лишь за один день 10 февраля 1943 г. они разрушили в городе 120 жилых домов, 30 школ, 2 музея, здания педагогического института, драматического театра и т. д. Усиливая репрессии, фашисты широко использовали и такие средства ослабления сопротивления советского народа, как демагогия, обман, раз­жигание частнособственнических устремлений, межнациональной розни и т. п. Особое внимание они уделяли попытке втянуть советских людей в братоубийственную войну. Стараясь посеять рознь между народами Со­ветского Союза, фашисты развернули вербовку в различные антисоветские формирования — так называемую Русскую освободительную армию (РОА), буржуазно-националистические части на Украине, в Литве, Лат­вии, Эстонии, Крыму и т. п.

 

Поскольку настоящих добровольцев не оказалось, оккупанты при­бегли к провокациям, посулам, запугиванию и принуждению. Уклоняв­шихся от вербовки обвиняли в политической неблагонадежности и под­вергали репрессиям. Многие из тех, кто насильно или обманом был за­числен в «добровольческие» формирования, при первой возможности пере­ходили на сторону партизан или советских войск.

 

Таким образом, для подавления непрерывно растущего всенародного движения в тылу врага и поддержания жесточайшей диктатуры гитлеров­цы усиливали террор и привлекали дополнительные силы, в том числе и из действующих войск. Однако ни жестокий оккупационный режим, ни политические провокации и демагогические посулы не смогли поколебать патриотизм и морально-политическое единство советских людей. Священ­ная борьба патриотов с захватчиками на временно оккупированной терри­тории крепла и ширилась.

 

К началу контрнаступления советских войск под Сталинградом на временно оккупированной немецко-фашистскими захватчиками террито­рии действовало около 1770 партизанских отрядов и соединений общей численностью более 125 тыс. человек. На северном и северо-западном на­правлениях сражалось 140 партизанских формирований, насчитывавших около 5 тыс. бойцов. Основные силы их располагались в юго-западных и центральных районах Ленинградской области. На западном направлении действовало 700 партизанских отрядов и бригад общей численностью око­ло 80 тыс. человек. Главными районами их базирования являлись Витеб­ская, Минская, Могилевская и Гомельская области Белорусской ССР, западные районы Калининской, северо-восточные и северо-западные райо­ны Смоленской, северные и южные районы Орловской областей. На юге страны вели борьбу 930 партизанских отрядов и соединений, насчитывав­ших около 41 тыс. партизан, в том числе в Украинской ССР — 705 фор­мирований численностью более 27 тыс. человек, на Северном Кавказе и в Крыму — 180 отрядов в составе свыше 9 тыс. бойцов. Остальные пар­тизанские силы находились на территории Курской, Воронежской, Ро­стовской и Сталинградской областей.

 

Большинство партизанских отрядов и бригад к этому времени пред­ставляли собой слаженные формирования, накопившие опыт боевых дей­ствий. В каждом из них имелись крепкие партийные и комсомольские организации. В городах и населенных пунктах активную борьбу с врагом вели мужественные подпольщики.

 

Партизаны освободили и держали под своим контролем обширные районы, где от фашистского террора и угона на каторжные работы в Гер­манию укрывались сотни тысяч советских граждан. Здесь накаплива­лись силы, готовились резервы, размещались аэродромы и посадочные пло­щадки, отдыхали и переформировывались отряды и группы партизан. Отсюда они уходили на выполнение боевых заданий и в длительные рейды.

 

Развитие и направление борьбы советских людей в тылу врага зимой 1942/43 г. проходили на основе положений, выработанных на совещаниях в ЦК ВКП(б) и Центральном штабе партизанского движения (ЦШПД) с руководителями всенародной борьбы и изложенных в приказе НКО СССР от 5 сентября 1942 г. «О задачах партизанского движения». Подпольные партийные органы и командиры партизанских формирований руководствовались конкретной программой действий. Ставка ВГК и ЦШПД стремились координировать действия партизан и наступающих советских войск. Они требовали от партизанских соединений и отрядов повышения активности действий, а от наиболее крупных из них — прове­дения глубоких рейдов в тыл противника. Всем руководителям партийных и советских органов оккупированных территорий предлагалось укрепить старые и создать новые партизанские формирования, усилить массовую политическую работу среди населения с целью дальнейшего развертыва­ния всех форм активного сопротивления захватчикам. Массовое патрио­тическое движение советских людей в тылу врага являлось мощным военно-политическим фактором, способствовавшим ускорению победы Советского Союза в Великой Отечественной войне.

 

Одновременно ЦК ВКП(б) осуществил ряд мероприятий по расшире­нию и повышению эффективности всенародной борьбы, совершенствова­нию органов руководства ею. В целях улучшения связи между Советской Армией и партизанами, организации взаимодействия в ходе боевых дейст­вий при военных советах фронтов и ряда армий осенью 1942 г. создаются представительства и оперативные группы Центрального штаба партизан­ского движения. Подготовка квалифицированных минеров и разведчи­ков, способных организовать обучение партизан непосредственно в тылу врага, осуществлялась в специальных школах.

 

Конкретность партийного руководства, глубокое знание Центральным Комитетом партии состояния народной борьбы на оккупированной врагом территории проявились также в ряде специальных постановлений Полит­бюро ЦК ВКП(б) и ГКО о расширении и углублении партизанского дви­жения в отдельных республиках и областях.

 

В соответствии с решением Политбюро ЦК партии, принятым в октяб­ре 1942 г., был создан нелегальный ЦК КП(б) Украины, который усилил партийное руководство партизанским движением в республике и добился еще большего развертывания всенародной борьбы в тылу врага. В целях дальнейшего развития партизанского движения на оккупированной терри­тории Украины были созданы областные оперативные группы во главе с представителями Украинского штаба партизанского движения. В первую очередь такие группы были направлены в Сумскую, Черниговскую, Киев­скую, Сталинскую, Ворошиловградскую и другие области. Перед ними ставилась задача установить связь со всеми партизанскими отрядами, активизировать их деятельность, создавать новые отряды и подпольные партийные организации, накапливать скрытые партизанские резервы. Каждая опергруппа обеспечивалась необходимыми специалистами, сред­ствами связи, портативными типографиями.

 

С ноября 1942 г. по май 1943 г. ЦК КП(б)У и его нелегальный центр направили на оккупированную территорию республики в качестве упол­номоченных ЦК, секретарей подпольных обкомов, райкомов и партийных организаторов 180 человек. Они установили связь с действовавшими подпольными партийными организациями и партизанскими отрядами, объединив руководство их боевой деятельностью. Уже в ноябре 1942 г. развернул работу Житомирский подпольный обком партии во главе с С.Ф. Маликовым, а в марте 1943 г.— Ровенский обком под руководст­вом В.А. Бегмы. Значительно расширили сеть подпольных организа­ций действовавшие обкомы партии. Например, к началу 1943 г. руково­димый А.Ф. Федоровым Черниговский обком объединял 18 райкомов.

 

Подпольные партийные комитеты, выполняя указания ЦК КП(б)Украины, организовали глубокие рейды наиболее боеспособных соединений в западные области республики. Одна из главных задач рейдов состояла в том, чтобы нанести серию ударов по важнейшим железнодорожным ком­муникациям, которые противник использовал для воинских перевозок.

 

Для усиления руководства борьбой советских людей на оккупирован­ной территории Северного Кавказа и на Дону были сформированы Юж­ный штаб партизанского движения (ЮШПД) во главе с П.И. Селезневым и представительство ЦШПД на Юго-Западном фронте, которое возглавил А.Н. Асмолов.

 

Чтобы приблизить пункты управления к партизанским формировани­ям, ЮШПД создал оперативные группы в Кизляре, Грозном, Туапсе и Геленджике. Для улучшения связи и повышения оперативности руковод­ства партизанскими отрядами Военный совет Закавказского фронта пере­дал ЮШПД 10 самолетов и 30 раций. Кроме того, партизаны получили значительное количество оружия и боеприпасов.

 

В начале января 1943 г. краевые партийные органы Северного Кавка­за и ЮШПД дали указание райкомам и горкомам партии, командирам партизанских соединений усилить работу по созданию новых отрядов, подпольных организаций и групп для оказания максимальной помощи со­ветским войскам в изгнании фашистских захватчиков. Накануне освобож­дения Ставрополя партийная организация города создала шесть боевых групп численностью более 100 патриотов, которые спасли от разрушения ряд важных промышленных предприятий и общественных зданий.

 

Неослабное внимание ЦК ВКП(б) уделял усилению борьбы народов Прибалтийских республик против фашистских оккупантов. Для более оперативного руководства ею в ноябре 1942 г. были созданы Эстонский и Литовский штабы партизанского движения во главе с Н.Г. Каротаммом и А.Ю. Снечкусом, а в январе 1943 г.— Латвийский, который возглавил А.К. Спрогис. Штабы энергично принялись за работу: засылали в тыл врага новые организаторские группы, улучшали связь с уже действовав­шими отрядами, снабжали их всем необходимым. Непосредственно на ок­купированной территории Латвии с января 1943 г. борьбу народа против немецко-фашистских захватчиков возглавила оперативная группа ЦК КП(б) Латвии под руководством секретаря ЦК К.М. Озолиня. Зимой 1942/43 г. ЦК КП(б) Эстонии направил в тыл противника три организа­торские группы. На оккупированной территории Литвы действовали Кау­насский горком и 11 уездных комитетов партии.

 

В Ленинградской области приступили к работе 11 межрайонных пар­тийных центров. На территории Калининской, Смоленской и Орловской областей активно действовали 4 подпольных горкома, 5 окружкомов и 51 райком партии.

 

Совершенствование и укрепление органов партийного руководства на оккупированной территории Белоруссии проходило в соответствии с ре­шениями V пленума ЦК компартии республики, состоявшегося в февра­ле 1943 г. В постановлении пленума указывалось, что в условиях оккупа­ции Белоруссии, зверской расправы захватчиков над народом у Коммуни­стической партии большевиков Белоруссии исключительной и главной за­дачей является активное участие, организация и руководство всенародной борьбой против оккупантов во имя очищения от них Советской Родины.

ЦК КП(б) Белоруссии, опираясь на подпольные парторганизации и растущую мощь партизанского движения, организовывал новые партий­ные центры, особенно в западных областях республики. С февраля развернул работу Полесский обком, восстановивший деятельность Лельчицкого, Мозырского и других райкомов, а с марта стали действовать Барановичский и Брестский обкомы партии. К апрелю 1943 г. уже в семи обла­стях Белоруссии из десяти развернули работу подпольные обкомы партии, а также треть всех сельских райкомов, существовавших в республике до войны.

 

Направляемые ЦК ВКП(б) республиканские и областные партийные органы продолжали совершенствовать руководство народной борьбой в тылу врага. В течение ноября 1942г. — марта 1943г. на оккупированной территории были вновь созданы опергруппа ЦК КП(б) Латвии, 4 обкома, 4 окружкома, 55 межрайкомов, горкомов, райкомов, межрайпартцентров и укомов партии. Наряду с партийными комитетами в зависимости от обстановки и местных условий создавались специальные органы партий­ного руководства — областные оперативные группы, межрайонные пар­тийные центры, назначались уполномоченные Центральных Комитетов компартий союзных республик и штабов партизанского движения.

 

Важным средством расширения народной борьбы и усиления партий­ного руководства ею ЦК ВКП(б) считал политическую работу среди на­селения, улучшению содержания и организации которой он по-прежнему уделял неослабное внимание. Как и в предшествующий период, она име­ла целью укрепить у советских людей, оказавшихся на оккупированной территории, веру в неизбежность победы советского народа, помочь каж­дому человеку найти свое место в борьбе с врагом, воспитывать жгучую ненависть к иноземным поработителям, пропагандировать в массах герои­ческие подвиги партизан и подпольщиков, разоблачать лживую фашист­скую пропаганду, знакомить людей с основными событиями в советском тылу и на фронте. Вместе с тем в политической работе появились и но­вые задачи, связанные с переходом Советской Армии к наступательным действиям: мобилизация населения на оказание всемерной помощи регу­лярным войскам в изгнании врага с оккупированной территории, спасение советских людей от угона в Германию, сохранение народного добра от рас­хищения и уничтожения.

 

Непосредственными организаторами и руководителями политической работы в тылу врага являлись подпольные партийные комитеты и комис­сары партизанских формирований. Учитывая специфические условия дея­тельности партизан и необходимость усиления разъяснительной работы среди населения в тылу врага, ЦК ВКП(б) в январе 1943 г. счел необходи­мым сохранить институт военных комиссаров в партизанских формиро­ваниях. Последующий ход борьбы показал, что комиссары сыграли важную роль в сплочении партизанских сил, повышении их дисциплины и организованности, в широком развертывании массово-политической ра­боты среди местного населения.

 

Большую практическую помощь подпольным организациям в усиле­нии и повышении эффективности этой работы оказывал политический от­дел Центрального штаба партизанского движения. Он направлял в тыл противника своих представителей, проводил инструктажи секретарей под­польных партийных комитетов, командиров и комиссаров партизанских отрядов, обеспечивал их политической литературой. Только с декабря 1942 г. по март 1943 г. было отправлено для распространения в тылу врага более 6 млн. экземпляров листовок и брошюр. Много литературы для населения оккупированных территорий издавали ЦК компартий республик, прифронтовые крайкомы и обкомы партии, Главное политическое управление Советской Армии, политуправления фронтов. Партия позабо­тилась также о создании на оккупированной территории местной печати, которая оперативно реагировала на все события в тылу врага, отвечала на злободневные вопросы партизан и жителей.

 

Для расширения полиграфической базы подпольной печати и увели­чения выпуска газет и листовок партизанские отряды получили от ЦШПД 82 портативные типографии. Кроме того, типографии забрасывались в тыл врага Центральными Комитетами компартий республик и обкомами пар­тии. Это позволило только в ноябре 1942 г.— марте 1943 г. организовать издание около 65 газет, то есть больше чем за весь предшествовавший период. Многие из них выходили массовыми тиражами. Так, по непол­ным данным Украинского штаба партизанского движения, только в февра­ле 1943 г. партизанские и партийные подпольные типографии республики напечатали не меньше 3 млн. экземпляров газет и листовок.

 

Большое значение в развертывании всенародной борьбы в тылу вра­га имело улучшение материально-технического снабжения партизан и подпольщиков. Во второй половине 1942 г. оборонные заводы Москвы наладили массовый выпуск новой минноподрывной техники. Уже в октяб­ре — декабре партизаны получили около 222 тыс. взрывных устройств, в том числе портативные магнитные и угольные мины замедленного дейст­вия, колесные замыкатели и другое.

 

Увеличилось количество специальных авиаподразделений для пере­броски грузов за линию фронта. Так, например, с июня 1942 г. по март 1943 г. они произвели около 700 самолето-вылетов в тыл противника. На партизанские базы было доставлено 630 тонн различных грузов, в том числе 18,5 тыс. автоматов и пулеметов, 27 тыс. винтовок, 1,5 тыс. миноме­тов, около 24 млн. патронов, 247 тыс. гранат и т. д. Обратными рейсами летчики вывезли около 2 тыс. человек, главным образом раненых и больных.

 

Большое внимание уделялось обеспечению партизан средствами ра­диосвязи. К началу 1943 г. около трети партизанских формирований еще не имели постоянной и надежной связи с Большой землей. Зимой 1942/43 г. благодаря принятым мерам количество радиостанций в от­рядах увеличилось почти на 25 процентов. К весне 1943 г. уже 80 про­центов учтенных партизанских формирований имели двустороннюю радио­связь с советским тылом.

 

Повышение уровня руководства и активности партизанских сил, уси­ление их боеспособности вынужден был признать и противник. Характе­ризуя действия партизан в треугольнике дорог Сураж, Витебск, Невель, штаб группы армий «Центр» 6 февраля 1943 г. доносил, что этот район «в значительной степени контролируется партизанами, которые имеют четкую организацию. Они хорошо вооружены, особенно автоматическим оружием, и поддерживают тесную связь как между собой, так и с Крас­ной Армией. В течение января они были значительно усилены... намерены при проведении последующих операций взаимодействовать с Красной Армией».

 

Зимой 1942/43 г. количество партизанских отрядов и их численность продолжали возрастать. Только за декабрь 1942 г., по данным Централь­ного штаба партизанского движения, возникло около 140 отрядов и групп общей численностью более 14 тыс. человек. Особенно быстро росли парти­занские формирования на Украине, в Белоруссии и Ленинградской обла­сти. С ноября 1942 г. по март 1943 г. их численность в Белоруссии увели­чилась более чем на 21 тыс. человек, а резервы — в пять раз. Приток све­жих сил позволил сформировать дополнительно около 100 отрядов. Чис­ленность ленинградских партизан за первые четыре месяца 1943 г. возрос­ла в полтора раза. Рост партизанских сил создавал реальные предпо­сылки для увеличения размаха борьбы с захватчиками на временно окку­пированной территории Советского Союза.

 

Несмотря на потери, понесенные в ходе борьбы с захватчиками, в ап­реле 1943 г., по неполным данным, в тылу врага действовала 130-тысячная армия народных борцов. Кроме того, она располагала огромными резервами в виде отрядов и групп самообороны, самоохраны и др. Только на Украине, в Белоруссии, Ленинградской, Смоленской, Калининской и Орловской областях в них насчитывалось свыше 500 тыс. человек. Лишь отсутствие достаточного количества оружия не давало им возмож­ности включиться в активную борьбу.

 

Зимой в городах и крупных промышленных центрах возникло много новых подпольных групп и организаций, и к весне в большинстве насе­ленных пунктов оккупированной территории активно действовали орга­низации советских патриотов. Принятые партийными органами меры для установления прочной двусторонней связи значительно расширили фор­мы взаимодействия партизан и подпольщиков, благоприятно сказались на повышении их боеспособности. По многочисленным каналам к партизанам стекались разнообразные сведения о противнике, нередко имевшие боль­шую ценность для советского командования.

 

На основе обобщенного опыта борьбы и глубокого анализа причин провала некоторых подпольных организаций совершенствовалась их структура, улучшались приемы и способы конспирации, связи, боевой и политической работы. Пленум ЦК КП(б) Белоруссии, например, в реше­нии от 28 февраля 1943 г. предостерегал партийные комитеты от попыток создавать в городах большие подпольные организации, обязал практико­вать работу одиночек и небольших, глубоко законспирированных групп, развивать принцип распределения обязанностей между подпольщиками, который позволял вырабатывать у них профессиональные навыки борьбы и готовить настоящих мастеров своего дела.

 

Совершенствование руководства борьбой советских людей в тылу врага проходило по линии создания специальных органов управления, способных в конкретных условиях обеспечить оперативное решение прак­тических задач. В советском тылу это выразилось в образовании республи­канских штабов партизанского движения и представительств Центрально­го штаба во фронтах, а на оккупированной территории — в расширении сети подпольных партийных комитетов и организации специальных пар­тийных органов.

 

Укрепление связи с партизанскими формированиями и подполь­ными организациями, обеспечение их квалифицированными кадрами и материальными средствами, увеличение размаха народной борьбы в тылу противника позволяли партизанам оказывать все возрастающую по­мощь Советской Армии, осуществлявшей изгнание врага с советской земли.

 

Среди разнообразных задач, выполняемых партизанами и подполь­щиками, важнейшими являлись диверсии на путях сообщения и разведка в интересах Советской Армии.

 

Усиление борьбы на коммуникациях противника зимой 1942/43 г. проходило на основе улучшения руководства, учета уже накопленного опыта, организации массовой подготовки кадров подрывников и обеспече­ния партизан минноподрывными средствами. Добиваясь повышения эф­фективности диверсионной деятельности, ЦШПД требовал от штабов пар­тизанского движения организации массированных налетов на неприя­тельские коммуникации с целью вывода их из строя на продолжительное время. В соответствии, например, с «Планом боевых действий партизан Калининского фронта на февраль — март 1943 г.» силы всех 17 бригад, действовавших в его полосе, нацеливались на проведение одновременного удара по основным магистралям в районе Новосокольники, Себеж, По­лоцк, Витебск. Всего намечалось произвести около 700 взрывов на же­лезнодорожных коммуникациях и организовать более 800 засад на шоссей­ных и грунтовых дорогах.

 

Планами взаимодействия войск Центрального фронта с партизанами южных районов Брянских лесов и северных районов Орловской области, утвержденными 1 марта 1943 г. командующим фронтом генералом К.К. Рокоссовским и 2 марта представителем Ставки Верховного Главно­командования Маршалом Советского Союза А.М. Василевским, предус­матривалось провести крупные операции по дезорганизации основных железных дорог Брянского узла, подготовить и удержать рубежи на обоих берегах Десны для прохода наступающих войск и т. д. Постановка выс­шим советским командованием конкретных боевых задач на действия в тылу врага свидетельствовала об увеличении роли партизанского движения в общей борьбе с фашистскими захватчиками.

 

Осуществляя план взаимодействия с войсками Центрального фронта, брянские партизаны подготовили операцию по взрыву железнодорожного моста через Десну у станции Выгоничи на магистрали Брянск — Гомель, по которой противник ежедневно пропускал 30—40 эшелонов с грузами. Мост длиною около 300 м был рассчитан на двухпутное движение. Для его взрыва привлекались несколько партизанских бригад и отрядов чис­ленностью около 1100 человек. Операцией руководил командир бригады имени Щорса Герой Советского Союза М.П. Ромашин. В ночь на 8 марта 1943 г. партизаны внезапно захватили мост и взорвали его. Движение транспорта на важнейшей магистрали было приостановлено на 28 суток. Только к 5 апреля оккупанты сумели восстановить одну из ферм моста. Однако пропускная способность его сократилась в 3—4 раза. Уже после войны бывший начальник военно-транспортного управления группы армий «Центр» Г. Теске свидетельствовал, что партизанам удалось взорвать «мост важнейшей стратегической железной дороги в самом центре немецкой ударной группировки, готовившейся к наступлению на Курск».

 

Особенно большое внимание зимой 1942/43 г. уделялось расширению разведывательной и диверсионной деятельности партизан на южном участ­ке советско-германского фронта.

 

Украинский штаб партизанского движения нацелил основные силы партизан и подпольщиков на ведение разведки и организацию систематических разрушений путей сообщения противника. В частности, соедине­ния партизанских отрядов под командованием С. А. Ковпака и А. Н. Сабу­рова получили задачу дезорганизовать работу Сарненского железнодорож­ного узла. 1—9 декабря они одновременно нанесли ряд ударов по желез­ным дорогам, расходящимся от станции Сарны на Лунинец, Коростень Ровно и Ковель. Было разрушено около 10 мостов и 2 станции. Важней­ший железнодорожный узел Украины в течение многих суток не мог функ­ционировать с прежней нагрузкой.

 

Чтобы не ослаблять снабжение войск, фашисты усилили использова­ние обходных путей, в том числе железной дороги Лунинец — Житковичи — Калинковичи. Базировавшемуся здесь Полесскому соединению белорусских партизан было приказано переключить действия своих отря­дов на дезорганизацию движения по этой дороге. Из 76 вражеских эшело­нов, проследовавших по ней в марте 1943 г. в сторону фронта, они подо­рвали 20. Партизаны уничтожили и вывели из строя 14 паровозов и 193 ва­гона с живой силой, техникой, боеприпасами и другими грузами. Дви­жение по дороге сократилось наполовину.

 

Характеризуя обстановку в этом районе, полиция безопасности и СД в феврале 1943 г. сообщала, что в последние недели отмечается активная деятельность партизан почти во всех районах севернее железной дороги Ровно — Житомир. К двум партизанским центрам, расположенным север­нее железной дороги Лунинец — Птичь, добавился третий крупный пар­тизанский центр, расположенный в районе Столин — Сарны — Олевск. Далее указывалось на активные действия партизан на железной дороге, а также совершенные ими нападения на большие государственные имения. Для разрушения вражеских коммуникаций на территории Сумской, Харьковской и Полтавской областей в феврале 1943 г. из Хинельских ле­сов вышло в рейд партизанское соединение М. И, Наумова. Лишь на железных дорогах Сумы — Харьков, Сумы — Готня и Сумы — Лебедин украинские партизаны взорвали пять мостов. Движение поездов на этих участках неприятелю не удалось восстановить вплоть до прихода совет­ских войск.

 

Донецкие партизаны и подпольщики с декабря 1942 г. по февраль 1943 г. пустили под откос 21 эшелон, разрушили 5 железнодорожных мостов, 2 узла связи, уничтожили 40 км 1елефонно-телеграфных прово­дов. В результате систематических диверсий была дезорганизована работа железнодорожного узла Красный Лиман. На сталинградском направ­лении самоотверженную борьбу вели партизаны Воронежской, Сталин­градской и Ростовской областей. Здесь действовало около 50 отрядов и много диверсионных групп. Кроме того, представительство ЦШПД в Ста­линградском фронте в период контрнаступления перебросило через линию фронта 73 диверсионные группы.

 

В начале декабря особенно важное значение приобрела железная до­рога Краснодар — Сталинград, по которой противник перебрасывал вой­ска с Северного Кавказа для создания в районе Котельниковский ударной деблокирующей группировки. Нарушая вражеские коммуникации, парти­заны Краснодарского края подорвали 14 эшелонов с войсками и грузами, взорвали 20 железнодорожных и 37 шоссейных мостов, привели в негод­ность 72 км телефонно-телеграфных проводов и полевого кабеля, уничто­жили 206 автомашин и т. д. О возросшей диверсионной деятельности партизан на коммуникациях противника убедительно свидетельствуют такие факты. В последний квартал 1942 г. украинские партизаны подорвали 150 вражеских эшелонов — значительно больше, чем за предыдущий пе­риод года. Белорусские партизаны с ноября 1942 г. по март 1943 г. подо­рвали 873 эшелона с живой силой и техникой противника, или почти в че­тыре раза больше, чем за первый год войны.

 

Важное значение для Северо-Западного фронта имел вывод из строя на продолжительное время железной дороги Псков — Дно — Старая Рус­са, которая являлась основной транспортной артерией 16-й немецкой армии. Для решения этой задачи был разработан план согласованных уда­ров партизан и авиации. Координацию боевых действий возглавлял пред­ставитель Ленинградского штаба партизанского движения, прибывший в штаб 3-й партизанской бригады.

 

В ночь на 8 февраля, за неделю до перехода войск Северо-Западного фронта в наступление, партизаны по заданию советского командования разрушили железнодорожную станцию Подсевы. В результате диверсий на железнодорожных узлах Пскова, Дно, Порхова скопилось большое ко­личество воинских эшелонов, по которым авиация нанесла бомбовые уда­ры, а железная дорога Псков — Порхов была выведена из строя на чет­веро суток.

 

Аналогичную по значению и масштабам операцию провели партизаны в интересах войск Калининского фронта. В конце марта 1943 г. 22 пар­тизанских отряда общей численностью до 3 тыс. человек одновременным ударом взорвали 10 железнодорожных и шоссейных мостов в районе Савкино — Могильно (8 км восточнее Идрицы), в том числе мост через реку Неведрянка на магистрали Москва — Рига. В результате железная дорога на участке Пустошка — Идрица бездействовала 10 суток. Всего с 1 января по 20 апреля 1943 г. калининские партизаны взорвали 206 мос­тов, в том числе 61 железнодорожный, то есть в полтора раза больше, чем за три последних месяца 1942 г.

 

Смоленские партизаны лишь в январе 1943 г. подорвали в тылу груп­пы армий «Центр» 54 воинских эшелона, взорвали 23 железнодорожных и шоссейных моста, уничтожили 52 автомашины. Командование 3-й не­мецкой танковой армии в марте 1943 г. отмечало, что «взрывы на дорогах, железнодорожных путях и всевозможные налеты превратились в систему, и движение в тыловых районах позади фронта стало совершенно невоз­можным».

 

Интенсивность действий партизан на коммуникациях противника не­уклонно возрастала. Если в январе 1943 г., по данным врага, партизаны совершили 400 диверсий, то в марте — в полтора раза больше. Вдвое уве­личилось за это время количество поврежденных и уничтоженных паро­возов и вагонов.

 

Одновременно с увеличением размаха шел процесс изыскания новых, более эффективных средств и способов партизанской борьбы на вражеских коммуникациях. Этому способствовал не только накопленный опыт, но и обеспечение партизан более совершенным оружием и боевой техникой. Еще в декабре 1942 г. ЦШПД разработал операцию по выводу из строя одновременно 25 участков на главных железнодорожных магистралях противника. Осуществить этот замысел намечалось массовым примене­нием мин замедленного действия. Особенность их конструкции состояла в том, что они были рассчитаны на срок замедления до двух месяцев, после истечения которого взрывались под паровозом первого проходящего эше­лона. Более того, эти мины не обнаруживались миноискателем, не требо­вали контакта с рельсом или шпалой, могли быть заложены на глубину до одного метра.

 

Однако из-за осложнений с доставкой партизанам новой техники опе­рацию пришлось проводить в несколько этапов. Одним из них являлась дезорганизация основных железных дорог Брянского узла. Учитывая сложность нового оружия и применение его в широком масштабе впервые, ЦШПД направил в помощь брянским и курским партизанским бригадам, на которые возлагалось проведение операции, несколько диверсионных групп, обученных обращению с новыми минами. В конце января 1943 г. первые 70 мин со сроком замедления от 4 до 30 суток были поставлены на дороге Брянск — Льгов. Для маскировки партизаны произвели ряд отвлекающих разрушений на других участках железнодорожного полот­на. Применение новых мин явилось полной неожиданностью для против­ника. Эшелоны подрывались на глазах у железнодорожной охраны. Гит­леровцы были вынуждены на продолжительное время приостановить движение на отдельных участках и заняться тщательным поиском мин. Всего с ноября 1942 г. по март 1943 г. партизаны, по данным против­ника, совершили более 2,5 тыс. железнодорожных диверсий, в результате которых вывели из строя около 750 паровозов, до 4 тыс. вагонов, разруши­ли свыше 100 км железнодорожного пути, около 40 тыс. шпал. Пропуск­ная способность железных дорог на оккупированной территории зимой 1942/43 г. значительно уменьшилась. Оценивая обстановку, сложившуюся на коммуникациях в тылу немецко-фашистских войск, гитлеровское командование в приказе от 27 апреля 1943 г. указывало на большой ущерб, нанесенный партизанами железнодорожному транспорту.

 

Затруднения с транспортом, вызванные диверсиями партизан, выну­дили захватчиков отказаться от ряда важных хозяйственных перевозок в целях удовлетворения нужд фронта. Несмотря на острое продовольст­венное положение в Германии, оккупационные власти 4 декабря 1942 г. сообщали, что из-за отсутствия транспорта не будет доставлено для пита­ния немцев 75 тыс. тонн сельскохозяйственных продуктов, что составляло годовую потребность такого города, как Дрезден.

 

Партизанские удары по путям сообщения противника вынудили немецко-фашистское командование выделить еще больше войск для обеспе­чения безопасности коммуникаций. Численность гарнизонов, охранявших мосты и железнодорожные станции, была увеличена. Эти гарнизоны, рань­ше нередко состоявшие из подразделений армий стран-сателлитов или полицейских формирований и не проявившие достаточной устойчивости в боях с партизанами, постепенно заменялись немецкими. Было решено ча­стично использовать для охраны коммуникаций резервные и полевые учебные дивизии, запасные части ВВС и другие формирования. Весной 1943 г. для этих целей только по линии ведомства Гиммлера было выде­лено более 327 тыс. человек. Одновременно немецко-фашистское коман­дование совершенствовало систему инженерных заграждений вокруг ох­раняемых объектов. Вдоль железнодорожных путей сооружались доты, бункеры, смотровые вышки. Подступы к ним минировались и ограждались колючей проволокой. По обеим сторонам дорог устанавливались запретные зоны шириною 50—100 м, их полностью очищали от деревьев и кустар­ника. На важнейших магистралях патрулировали бронепоезда.

 

Одним из главных направлений боевой деятельности партизан зимой 1942/43 г. оставалась разведка в интересах Советской Армии. К началу 1943 г. была в основном завершена работа по организационному укрепле­нию сети разведывательных органов в партизанских формированиях. На должности заместителей командиров бригад и отрядов по разведке стали назначаться специально подготовленные для этой деятельности люди. Во всех отрядах и соединениях были созданы разведывательные подраз­деления.

 

В сборе разведывательных сведений партизанам активно помогало местное население, в результате чего, пожалуй, ни одно крупное меро­приятие противника не оставалось незамеченным. Главные усилия парти­занской разведки на путях сообщения оккупантов нацеливались на то, чтобы своевременно вскрывать подход вражеских резервов, места их ди­слокации, направления и напряженность перевозок, характер военных грузов, состояние коммуникаций, строительство новых дорог и мостов.

 

Разведка калининских партизан в октябре — декабре 1942 г. устано­вила прибытие на фронт 20-й танковой дивизии, кавалерийской дивизии СС, 213-й пехотной, 2-й авиаполевой и 3-й горнострелковой дивизий. Смоленским партизанам в декабре 1942 г.— январе 1943 г. удалось обна­ружить переброску трех немецких соединений с левого на правое крыло Западного фронта и смену двух дивизий.

 

В связи с переходом Советской Армии в наступление большое значе­ние приобрели данные о расположении и состоянии оборонительных укре­плений противника, дислокации, численности и вооружении его гар­низонов, количестве и размещении складов, баз, аэродромов и других важнейших объектов. Для сбора таких сведений, особенно в глубоком тылу немецко-фашистских войск, широко практиковались рейды парти­занских отрядов. Создавались также специальные разведывательные от­ряды и группы.

 

В одном из отрядов с лета 1942 г. находился ныне всемирно известный разведчик — партизан Н. И. Кузнецов. Под фамилией Пауля Зиберта, пе­реодетый в форму немецкого офицера, отважный патриот неоднократно проникал в Ровно, который гитлеровские захватчики сделали «столицей» временно оккупированной Украины. С помощью ровенских подпольщиков он вел активную разведку и совершал дерзкие акты возмездия над фаши­стскими преступниками. Одной из его наиболее важных акций являлась беседа с рейхскомиссаром Украины Э. Кохом, в ходе которой Кузнецову удалось узнать о готовившемся крупном летнем наступлении немецко-фа­шистских войск на курском направлении. Эти данные были немедленно переданы в Москву.

 

Украинские партизаны уточнили состояние оборонительных рубежей на западных берегах рек Северский Донец и Днепр, сообщили советскому командованию сведения о сосредоточении вражеских сил в районе Харь­кова. Партизаны Орловской области подготовили командованию Брян­ского фронта карты с нанесенными на них аэродромами и местами сосредо­точения войск. Они трижды составляли схемы и описания состояния про­тивовоздушной обороны Брянского и Курского железнодорожных узлов.

 

Нередко партизаны принимали непосредственное участие в боевых действиях вместе с наступавшими войсками Советской Армии. Они скрыт­но проводили подразделения через линию фронта для ударов с тыла, захватывали и удерживали до подхода войск водные переправы и желез­нодорожные мосты, преграждали врагу пути отступления. Так, партиза­ны Краснодарского края участвовали в боях за освобождение Краснодара и Майкопа, станиц Абинской, Ахтырской, Ильской, Усть-Лабинской и многих других. Активную помощь войскам Воронежского фронта оказы­вали курские, белгородские и харьковские партизаны.

 

В начале марта 1943 г. брянские партизаны в районе поселка Суземка соединились с передовыми частями 11-го танкового корпуса 2-й танковой армии Центрального фронта. Части корпуса при поддержке партизан освободили около 20 населенных пунктов. По указанию командира корпу­са партизаны разминировали и очистили от лесных завалов и снега дорогу Суземка — Трубчевск, навели две переправы через реку Нерусса, подго­товили участки для переправ на Десне.

 

Зимой 1942/43 г. активизировалась деятельность подпольщиков. Они вели пропаганду среди населения и войск противника, совершали дерзкие диверсии, уничтожали гитлеровцев и их прислужников, снабжали парти­зан и регулярные войска ценной разведывательной информацией.

 

Принятые партийными органами меры по установлению прочных дву­сторонних связей и укреплению партийного подполья значительно расши­рили формы взаимодействия партизан и подпольщиков, благоприятно сказались на повышении их боеспособности, улучшили использование разведданных, собранных в интересах Советской Армии. Деятельность подпольных организаций стала более целеустремленной.

 

Весной 1943 г. киевские подпольщики по заданию райкома партии подорвали Дарницкий и Яготинский железнодорожные мосты на Днепре. В результате движение поездов было прекращено на несколько дней. В марте минский подпольщик В. Т. Бабенко заминировал нефтебензосклад в предместье Минска — Красном Урочище. В результате взрыва было уничтожено 400 тыс. литров авиабензина, 4 вагона с машинным маслом в бочках, 150 бочек керосина и автомашина. Могилевская под­ польная организация в феврале передала в Москву сведения об оборони­ тельных укреплениях противника на Днепре. Героически боролись с врагом и другие подпольные организации, в том числе широко известная  комсомольская организация «Молодая гвардия» в Краснодоне. К концу ноября 1942 г. в ней насчитывалось до 100 человек. Подпольщики взорвали мост, пустили под откос два воинских эшелона, уничтожили 20 гитлеровцев захватили автомашину с оружием и т. д. Родина высоко оценила  подвиг бесстрашных героев Краснодона. У.М. Громовой, И.А. Земнухов, О.В. Кошевому, С.Г. Тюленину, Л. Г. Шевцовой было присвоено вы­сокое звание Героя Советского Союза, многие другие награждены ордена­  ми и медалями.

 

С приближением войск Советской Армии большое место в боевой деятельности подпольщиков приобретала борьба против вражеской поли­тики «выжженной земли». Патриоты препятствовали оккупантам разру­шать при отступлении промышленные предприятия и оборудование, жи­лые и общественные здания, уничтожали факельщиков, спасали совет­ских людей от гибели и угона в Германию.

 

В городе Майкопе борьбу за сохранение важнейших промышленных и культурных центров возглавил горком партии. Благодаря усилиям под­польщиков были сохранены станкостроительный завод имени Фрунзе, макаронная фабрика, кожевенный завод, мастерские автотранспорта, многие школы.

 

В ряде городов и населенных пунктов действия подпольщиков, актив­но поддержанные населением, вылились в вооруженные выступления. Так в феврале 1943 г. при подходе советских войск к Павлограду (Украинская ССР) подпольный горком партии дал указание всем диверсионным группам, в состав которых входило более 500 человек, подготовиться к вы­ступлению. О своих намерениях горком поставил в известность командова­ние 4-го гвардейского стрелкового корпуса 6-й армии, войска которого наступали на Павлоград, и организовал с ними взаимодействие. 16 февра­ля горком партии обратился к населению с призывом взяться за оружие. Выступление подпольщиков поддержали горожане. Завязались уличные бои, в ходе которых были освобождены из тюрьмы политические заклю­ченные. Около 300 узников влилось в ряды сражавшихся. 17 февраля на­ступавшие части 4-го гвардейского стрелкового корпуса при поддержке восставших горожан очистили Павлоград от оккупантов.

 

Зимой 1942/43 г. активизировалась также борьба за срыв военных, политических и экономических мероприятий противника. Советские люди саботировали приказы оккупационных властей, устраивали диверсии, выводили из строя восстановленные фабрики и заводы.

 

Несмотря на то что основная масса участников этого сопротивления организационно не входила в состав партизанских отрядов и подпольных групп, их действия все теснее переплетались с боевой деятельностью пар­тизан и подпольщиков. Неразрывное единство советского народа в тылу врага явилось для оккупантов непреодолимым препятствием в их попыт­ках использовать экономические и людские ресурсы оккупированной территории. Благодаря активной борьбе советских патриотов захватчики смогли ввести в строй к весне 1943 г. лишь около 180 в основном средних и мелких промышленных предприятий.

 

Патриоты срывали экономические мероприятия оккупантов и тем, что под различными предлогами не выходили на работу. В связи с этим окку­пационные власти издавали специальные приказы. Так, штадткомиссар Запорожья требовал: «Настоящим предлагается всем немедленно присту­пить к работе. Кто 1 марта 1943 года не приступит к работе, будет немед­ленно привлечен к ответственности и его ожидает строжайшее наказание».

 

Упорной и непримиримой борьбой рабочий класс противодействовал попыткам гитлеровцев наладить промышленное производство на оккупи­рованной советской территории. Добыча каменного угля в Донбассе со­ставляла лишь 4,5 процента годового довоенного производства. На метал­лургических заводах Кривого Рога выплавка стали в начале 1943 г. вместо планируемых оккупантами 80—150 тыс. тонн в месяц не всегда достигала даже 3—4 тыс. тонн, то есть в 100 раз меньше, чем до войны.

 

Не удалось фашистам в полной мере воспользоваться и сырьевыми ресурсами Советской страны. Результаты их усилий оказались незначи­тельными не только из-за разрушений шахт, рудников и нефтепромыслов во время отхода советских войск, как это пытался доказать бывший ми­нистр фашистской Германии А. Шпеер, а прежде всего благодаря органи­зованной и самоотверженной борьбе рабочего класса.

 

Не смогли захватчики удовлетворить свои потребности и в лесомате­риалах, которыми были столь богаты многие оккупированные районы. По признанию врага, весной 1943 г. он практически лишился возможности производить лесозаготовки на 150 тыс. га в Литве, на 70 процентах лес­ных массивов Белоруссии, а на Украине план лесопоставок выполнялся лишь на 15 процентов.

Терпели провал и многие планы фашистов по мобилизации рабочей силы для вывоза в Германию. Уклоняясь от нее, советские люди нередко с помощью врачей-патриотов доставали необходимые документы, симу­лировали болезни, покидали родные места или уходили к партизанам. «В то время как в июле 1942 года, — указывалось в докладе хозяйствен­ного штаба «Центр», — можно было завербовать и вывезти 25 тысяч рабочих, то в марте и апреле 1943 года не была достигнута даже 1/5 этого числа и едва достигнута 1/6 от предусмотренного генеральным уполномоченным по использованию рабочей силы месячного планового задания в 30 тысяч рабочих».

 

Самоотверженное, упорное сопротивление оккупантам оказывало со­ветское крестьянство. В докладе начальника оперативного тыла группы армий «Центр» за ноябрь 1942 г. указывалось, что в результате сопро­тивления сельского населения, поддержанного партизанами, было недо­получено такое количество продовольствия, которого хватило бы на обеспе­чение армии в 300 тыс. человек, например, хлебом в течение одного года.

 

Весной 1943 г. захватчики запретили засевать поля в прифронтовых районах. Однако, несмотря на угрозы и репрессии, советские люди, глубо­ко убежденные в том, что урожай они будут убирать уже на освобожден­ной земле, продолжали посевные работы.

 

Активное участие населения оккупированных районов в борьбе про­тив немецко-фашистских захватчиков является ярким свидетельством высоких морально-политических качеств советских людей, их беззавет­ной преданности идеям великого Ленина, Коммунистической партии, делу социализма. Оказавшись не в состоянии сломить народное сопротивление на стадии его развертывания, фашисты были уже бессильны сдержать его дальнейший подъем. Вместе с ростом размаха народной борьбы в тылу врага непрерывно повышалась и ее эффективность. Она проявилась преж­де всего в согласованности ударов партизан и подпольщиков с наступа­тельными действиями советских войск, в повышении результативности массовых диверсий на наиболее важных путях подвоза и эвакуации про­тивника, в целенаправленной разведке и получении важных сведений о намерениях и действиях неприятеля, в широком участии всех слоев населения оккупированной территории в срыве военных, политических и экономических мероприятий захватчиков.

 

Благодаря повседневному руководству Коммунистической партии борьба советских людей в тылу немецко-фашистских войск зимой 1942/43 г. поднялась на новую ступень и стала важным военно-полити­ческим фактором.

 

Победы Советских Вооруженных Сил на фронтах Великой Отечест­венной войны оказывали огромное влияние на усиление всенародной борь­бы в тылу врага. Множились ряды бойцов партизанских формирований, расширялась сеть подпольных организаций, нарастало сопротивление населения оккупантам. Под руководством Коммунистической партии борь­ба советских людей в тылу врага приобретала все более организованный характер. Она явилась действенной помощью Советской Армии в дости­жении крупных успехов на фронтах.

 

Существенные изменения произошли в использовании партизанских сил. Совершенствование системы партийного руководства, улучшение связи с партизанскими формированиями создали условия для управления этим всенародным движением в масштабе всей оккупированной террито­рии. Целенаправленные удары по тылам противника теперь наносили не только партизаны прифронтовых районов, но и партизаны, находившиеся на значительном удалении от линии фронта.

 

Улучшение планирования и накопленный штабами партизанского движения опыт позволили направить на содействие наступавшим войскам Советской Армии более крупные силы партизан, чем в предшествовавший период. Усиление диверсионной деятельности партизан и подпольщиков на вражеских коммуникациях явилось ярким показателем повышения эф­фективности народной борьбы в тылу врага. Только в течение зимней кам­пании они пустили под откос почти в семь раз больше вражеских эшело­нов, чем зимой 1941/42 г.

 

Отмечая заслуги партизан в общей борьбе советского народа против фашистских захватчиков, Президиум Верховного Совета СССР 2 февраля 1943 г. учредил медаль «Партизану Отечественной войны» I и II степени. В феврале — марте более 2 тыс. человек были награждены медалями «Пар­тизану Отечественной войны» I и II степени. Указами Президиума Вер­ховного Совета СССР от 20 января и 7 марта 1943 г. девяти партизанам, особо отличившимся в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, было присвоено звание Героя Советского Союза — Г.В. Балицкому, С.В. Гри­шину, К.С. Заслонову, Г.П. Игнатову, Е.П. Игнатову, Г.М. Линькову, М.И. Наумову, В.В. Щербине, В.М. Яремчуку.